Рассказы геолога. Повести и рассказы. Анатолий Музис

он, успокаиваясь.

      Вездеход вновь рванулся вперед, сначала по целине, а потом опять по колее, разбрызгивая воду, разрабатывая промоины. Колея выныривала из болот, вываливала из-за бугров и стелилась,.. стелилась под гусеницы, жертвуя собой во имя нетронутых просторов. Но она и угрожала: «Я еще покажу Вам!.. Покажу!..»

      И на третий день «случилось»! Вездеход шел по старому следу. Однако грунт сильно размок, а колею промыло настолько, что машина, в конце концов, оказалась на брюхе.

      Вылезли. Размяли ноги. Осмотрелись.

      – Ерунда! – сказал Кеша. – На полчаса работы.

      По бортам вездехода держали притороченными два бревна, чтобы не бегать лишнего. Одно из них быстро отвязали, закрепили тросами, зацепили тросы за траки. Действовали споро. Во-первых, не в воде. Та, что хлюпает под ногами, не считается. Во-вторых, сноровка.

      Но у Нюкжина уже четко обозначилась мысль: «Здесь надо работать на вертолете! Только на вертолете! Тогда и природа будет в сохранности, и охват бурением шире и проще.

      Однако легко сказать: «на вертолете!» Где их взять, когда даже вездеход еще и по сей день считается у геолога великим благом. И все же, если смотреть вперед, то только вертолетом!

      В восьмом часу вечера прошли мимо сарая на Черном бугре.

      «Вот тебе и „здрасте“! – подумал Нюкжин. – А полагал, что не увидимся».

      Вскоре показался и Средне-Колымск. Виталий сбросил скорость, аккуратно провел машину по улице и вывел ее на берег Колымы. Река широко несла мутные воды, их уровень оставался еще высоким. У причала покачивался буксирный катер с баржонкой, у кромки реки лежали привязанные железными цепями лодки. По Колыме, преодолевая могучее течение, поднимались две самоходки: сухогруз и танкер. Они спешили по высокой воде из Черского в Зырянку.

      Виталий привычно завел машину за ограду, во двор домика бакенщика, родственника Кеши, где она зимовала. Он еще только устанавливал вездеход, Кеша еще только поздоровался с хозяйкой – как раз к баньке – как Донилин сказал:

      – Начальник! Что там, сзади?

      – Где?

      Нюкжин оглянулся, но ничего не увидел.

      – Ну, как же! – настойчивость Донилина настораживала. – Там же б у т ы л к а стоит.

      Кеша нагнул голову, пряча улыбку. Но Нюкжин понял: слово не воробей! Особенно слово начальника. Обещал – выполни! Хотя, конечно, обещать Степану бутылку не следовало.

      А Донилин продолжал, словно речь шла о самом обычном.

      – Банька, она что? Тело очищает. А тут внутри накопилось.

      – Что накопилось-то? – поинтересовался Нюкжин.

      – Накопилось! – убежденно повторил Донилин.

      Нюкжин посмотрел на часы.

      – Так закрыто сейчас.

      – Я достану, – вступил Кеша.

      Для него проблем не существовало. Он свой, местный.

      Деться было некуда.

      – Ну, обложили. Как медведя.

      Нюкжин достал из нагрудного кармана деньги и протянул Кеше двадцать