Хронограф. Анна Кондакова

год назад появился в «Питбуле» впервые.

      – Двойной эспрессо.

      Удивление официантки было вполне объяснимым: кто приходит в бар ночью, чтобы выпить кофе?

      Пару раз она ещё переспрашивала о заказе, но потом привыкла к странному и, судя по виду, несовершеннолетнему гостю. Правда, этот факт удивления у официантки не вызывал («А есть ли тебе восемнадцать, чтобы ночью по барам шастать, парень?» – вопрос, который здесь никогда не задавали).

      Двойной эспрессо – одно из самых ярких воспоминаний Артёма об отце. Где бы ни проводила выходные семья Климовых, отец всегда заказывал двойной эспрессо. Странная традиция, такая далёкая и такая родная, которую однажды Артём решил возродить. Он заходил в бар, устраивался в кресле, заказывал кофе и просто просиживал время: не читая, прокручивал ленту соцсети, иногда исподлобья разглядывал посетителей заведения.

      Но с недавних пор наблюдать за людьми стало для Артёма не забавным хобби, а странностью.

      Некоторые люди в баре мерещились ему ходячими рентгеновскими снимками. Со светлыми и тёмными неравномерными пятнами по телу: в районе желудка и печени – светлые, а выше, у сердечной мышцы – тёмные, отдающие зеленью. Смотришь на людей подольше, просвечиваешь их одежду, кожу и мышцы взглядом, моргаешь, трёшь глаза – и пятна меркнут, пока не исчезают совсем.

      Помутнением рассудка Артём не страдал (ну, не пришельцев же он видит!), поэтому объяснял причину своего зрительного недуга недосыпом и ночными посиделками в интернете. Он старался не замечать людей с пятнами, отворачивался, но те, будто специально, стремились попасться ему на глаза.

      В «Питбуле» Артём бывал не реже раза в неделю. Обычно сбегал от матери и её театрального смеха, но сегодня из дома его выгнало другое – ноутбук. Чат завалили неприятные сообщения. Сводились они к одному: ты в опасности, не ходи по ночам один и тому подобное. А ещё – прячься, когда приближается полдень, и не давай себя фотографировать.

      Ну что за бред?

      Чего Артём только ни делал: удалял надоевший контакт, заносил его в чёрный список, чистил компьютер, полностью снося чат. Сообщения появлялись вновь. Аватарка рыжеволосой Эмми возникала, как ни в чём не бывало, жгла улыбкой ягодных губ.

      Сегодня до «Питбуля» Артём добрался быстрее обычного, словно торопился укрыться в пелене тихой джазовой музыки, перестука кружек и бокалов, запахов коктейлей. Зашёл, звякнув колокольчиком над дверью. Кроме знакомых музыкальных нот (Армстронг снова пел жизнеутверждающую «Здравствуй, Долли»), заведение полнилось увлечённой болтовней бармена Кости и официантки Инны. «Костя» и «Инна» – у них так на бейджах было написано.

      К чернявенькой девушке-официантке у Артёма вопросов не возникало, а вот бармен… Что-то в нём было странное, да и звали его совсем по-другому. Не Костя. Только откуда взялась эта уверенность?

      Столик в дальнем углу был свободен. Артём опустился в кресло, отставил салфетницу и уткнул локти в тёмно-коричневую скатерть. Глянул на часы над головой