Жизнь, которую мы потеряли. Аллен Эскенс

меня. Это для Джереми. Ему очень тяжело вдали от дома, а ты ему, похоже, понравилась.

      – Неужели? – улыбнулась Лайла. – Значит, ты прикрываешься своим братом, чтобы затащить меня на обед?

      – Чисто по-соседски, – улыбнулся я.

      Лайла уже начала закрывать дверь, но остановилась, пару раз прокрутив в голове мое предложение.

      – Хорошо, – сказала она. – Один обед. И только… ради Джереми.

      Глава 6

      Когда я открыл входную дверь «Хиллвью манор», Джанет, администратор заведения, на сей раз приветствовала меня милой улыбкой. Конечно, в мою пользу говорил тот факт, что я предварительно позвонил, чтобы узнать часы приема пищи и отдыха мистера Айверсона. Джанет велела мне приехать в районе двух часов дня, что я послушно и сделал, заранее предвидя, что прямо с порога придется преодолеть вонючий барьер «Ментолатума». Старуха в кособоком парике по-прежнему несла стражу у дверей, но на меня даже не обратила внимания. Перед уходом из дому я усадил Джереми на диван, включил его фильм и в очередной раз показал, на какую кнопку нажимать для перемотки, а какую лучше не трогать. Если все пойдет хорошо и Айверсон согласится стать объектом моего исследования, тогда у меня еще останется время на сбор исходных данных для проекта.

      – Привет, Джо. – Джанет встала со стула и вышла из-за стойки администратора.

      – Я удачно рассчитал время? – поинтересовался я.

      – Удачно, насколько это возможно при таких обстоятельствах. У мистера Айверсона выдалась тяжелая ночь. Рак поджелудочной железы – жуткая штука.

      – А он в состоянии…

      – Сейчас он в порядке. Ну, может, немного устал. У него периодически вспыхивает боль в животе, и тогда мы даем ему седативные препараты, чтобы он мог пару часов отдохнуть.

      – А разве он не проходит курс облучения, или химиотерапии, или типа того?

      – Думаю, на данной стадии это ему уже не поможет. Вся эта химия лишь дает временную отсрочку неизбежного. А он говорит, что не хочет. И кто ж его за это осудит?! – Джанет провела меня в зону отдыха и показала на какого-то мужчину, одиноко сидящего в кресле-каталке перед одним из больших окон, прорезанных в задней части фасада. – Он каждый день сидит перед этим окном и на что-то смотрит – Бог его знает на что, так как глядеть здесь абсолютно не на что. Просто сидит и смотрит. Миссис Лорнгрен говорит, его завораживает вид из окна без металлических решеток на нем.

      Где-то в глубине души я ожидал увидеть перед собой монстра, пристегнутого кожаными ремнями к креслу-каталке для безопасности других обитателей; я ожидал увидеть холодный пронизывающий взгляд психопата, способного на жуткие злодеяния; возможно, я ожидал увидеть бесславного ублюдка, но ничего подобного не увидел. Карлу Айверсону, вероятно, было лет шестьдесят пять, если я, конечно, ничего не перепутал. И когда я посмотрел на этого человека, то решил, что Джанет, наверное, ошиблась и показала мне не того мужчину. С его макушки свисали тонкие пряди длинных седых волос, на впалых щеках выделялись костлявые скулы; шея, обтянутая