Барон с улицы Вернон. Призраки Чугуева. Книга вторая. Меир Ландау

а великого гимнаста Ивана Поддубного! А наш Ванька вам не Ванька, а вице-унтер-офицер и командир нашего взвода!

      Он ещё постоял, послушал тихие ухмылки друзей и снова начал ходить из угла в угол.

      – Ну раз целого тебя поставили, – парировал ему Григорьев, – то стало быть нечто ценное обнаружили в том доме.

      Григорьев тут же подумал и посмотрел на товарищей.

      – А ведь и правда, господа! А кто знает что мы охраняем?

      Не знал никто.

      – Я думаю, – продолжал Григорьев, – мы имеем право знать что мы принесли в училище и что находится у нас за спинами!

      – Да ничего там не находится! – ответил ему один из юнкеров, – начальство приказало сложить в подземелье ценный груз. И не отходить от него до особого распоряжения. А тебе бы в анархисты, Матвей! Там ты своим сразу придёшься!

      – Это ещё почему? – недоумевал Григорьев.

      – Приказы офицеров ты конечно не обсуждаешь, но уж больно возмущаешься, когда их приходится выполнять! – ответил юнкер и отвернулся.

      Григорьев подумал.

      – Нет… анархисты не по мне… я конечно за свободную личность, но предпочитаю называться командиром, а не атаманом банды налётчиков и террористов!

      – После того, как получил хорошую взбучку от своего батюшки, – тихо проворчал ему в ответ Авилов.

      За открытыми дверями послышались голоса. Возвращался Подольский. Он зашёл в лабораторию и глянул на юнкеров. Следом за ним зашёл Виктор.

      – Здравия желаем ваше высокоблагородие! – вскочили, как один, юнкера при виде полковника, а Авилов тупо встал смирно, глядя на Виктора.

      – Вольно, господа, – остановился в дверях Виктор, – прошу оставаться здесь и никого не впускать пока мы с господином капитаном рассмотрим находки. Разве только, если это будет его высокоблагородие полковник Фиалковский.

      – Есть никого не впускать кроме начальника училища, – ответил Григорьев и отступил от входа в подземелье, пропуская офицеров.

      Шло время. Подольский с Виктором закрылись в подземелье и не выходили очень долго, как показалось юнкерам.

      Юнкера затихли, пытаясь ловить обрывки слов и фраз доносившиеся из-за дверей.

      Григорьев прильнул ухом к двери в подземелье и едва только какой из товарищей даже шептал, как он тут же цыкал на него и грозил пальцем, продолжая слушать.

      Наконец дверь открылась и Виктор с Подольским вышли.

      – Подслушивали? – строго посмотрел Виктор на юнкеров.

      – Никак нет… – проговорил Григорьев в ответ, покрутив головой.

      – Смотрите мне, – пригрозил Григорьеву Виктор и позвал Подольского за собой.

      Офицеры заперли дверь в подземелье и ушли.

      – Господа, – растерянно произнёс Григорьев, глядя то на замершего в углу Авилова, то на остальных товарищей, – господа, как я понял, там находится что-то очень опасное для жизни. Мы охраняем… не бомбу, но что-то более страшное чем бомба!

      – Что