Барон с улицы Вернон. Призраки Чугуева. Книга вторая. Меир Ландау

то верно, – согласился Калашников и так же посмотрел на скрывающиеся за поворотом сани.

      – Что дальше? – спросил Калашников.

      – Едем в училище, – ответил Виктор, – проверим, чтобы их определили под надёжный караул и потом проведаю купчиху Минаеву.

      – А что Минаева? Приглашала в гости? – усмехнулся Калашников.

      – Обещался быть до обеда, – сказал Виктор как-то равнодушно.

      – Ну, уж коли купчиха Минаева жаждет Вас видеть, господин полковник, – ответил Калашников с усмешкой, – то стало быть чем-то Ваша персона её заинтриговала. Сия вдовушка ой какая не простая, хотя с виду может показаться душевной дамой. Где-то Вы ходите рядом с её интересом и она видать не хочет, чтобы разрушили Вы её идиллию.

      – Идиллию? – не понял Виктор, – какую идиллию?

      – А Вы загляните в местную клинику, к Фридриху Францевичу, – ответил Калашников, – это там где аптека, на перекрёстке у Базарной площади и Соборной улицы. Только не спрашивайте его в лоб. Он человек недоверчивый сам по себе. А так, поговорите о жизни, да о том о сём. А там глядишь, и я пригожусь!

      Калашников улыбнулся и взял под козырёк.

      – Жду интересных рассказов о чаепитии у купчихи Минаевой.

      – К обеду увидимся, – ответил Виктор, так же взяв под козырёк.

      Калашников направился к себе в околоток.

      Виктор закурил, подумал и вспомнил, что последнее время у него сильно крутят суставы на ногах…

      – Да, а к Фридриху Францевичу мне не мешало бы… – сказал сам себе Виктор.

      Тем временем, в училище уже разгружали прибывшие сани…

      – Аккуратнее, аккуратнее господа! – прикрикивал на юнкеров офицер, глядя на то, как они заносят ящики и непонятный металлический бочонок, слишком тяжёлый для своего размера, и тянут их на цокольный этаж, – его высокоблагородие вас явно не похвалит, если вы оброните один из них! Тут гауптвахтой не отделаетесь!

      – Да не надрывайтесь, ваше благородие, – шутил в ответ один юнкер кивая на второго, – Авилов один нас троих стоит! Он тайком по вечерам в гимнастическом зале гири тягает!

      Раздался дружный смех юнкеров.

      Авилов, хотя и крепкий здоровяк семнадцати лет от роду, покраснел и отвернулся, делая вид что смех его не касается и что «бочонок» вовсе и не такой уж тяжёлый.

      – А ну отставить смеяться! – приказал офицер, – давай сноси вниз и доложитесь капитану Подольскому, как приказал господин полковник!

      – Есть, ваше благородие, – обиженно ответил юнкер, заворачивая на лестницу ведущую на цоколь.

      Внизу их ждал немолодой капитан, из отставных. Низ его капитанского погона был пересечён толстой «шпалой», говорящей о том, что уволен он был почётно, с правом ношения мундира.

      – И что вы привезли, господа юнкера?

      – Куда ставить? – посмотрел на него тот самый юнкер, который шутил с офицером, – уж больно тяжёлые, Александр Сергеевич.

      – В этих стенах, господин юнкер, я Вам не Александр Сергеевич,