Растём за детьми. Простая история мамы. Марина Анатольевна Бирштейн

по набережной со своей подругой и её годовалой дочкой, я буквально впала в шоковое состояние, увидев, как девочка взяла в рот грязные ржавые перила ограждения. Зрелище было не из приятных. Но самым удивительным для меня стало то, что это не вызвало никаких последствий для здоровья ребёнка. Никаких жутких инфекций или хотя бы обычного расстройства пищеварения. Так стоит ли переживать из-за пустышки, которая упала на тщательно вымытый пол в вашей квартире, или несколько раз в день кипятить прорезыватель для зубов?

      Это совершенно не значит, что стоит позволять ребёнку тащить в рот любую гадость, всё-таки нужно оставаться здравомыслящими родителями, но без излишнего фанатизма. А вот границы позволительного и недопустимого – это, конечно, ваше личное дело, как для меня те пелёнки, которые я, несмотря на все разумные доводы, продолжала тщательно наглаживать с двух сторон.

      И я ни в коем случае не призываю вас прекратить заниматься всеми домашними делами, я просто предлагаю на многие из них взглянуть через призму вопроса: «Что будет, если я этого не сделаю?» – и, возможно, ваша родительская доля станет чуточку легче.

      Вопрос безопасности ребёнка также неоднозначен, порой мы сами непроизвольно накручиваем себя проблемами, которые по факту вообще не существуют, точнее, существуют только в нашей голове. Вот маленький пример подобной излишней тревожности.

      Как-то на пикнике моя семилетняя дочь спросила разрешения самостоятельно погулять по лесу. Она заверила меня, что хорошо ориентируется вокруг и не будет уходить далеко от нашей поляны, и я согласилась. А спустя 15—20 минут мы с мужем начали волноваться. Он прошёлся по близлежащим дорожкам, покричал, но безрезультатно. Время шло, волнение нарастало, и вскоре моё состояние стало близким к панике. Когда Иришка вернулась (оказалось, что она всё это время гуляла не одна, а с одноклассником и его папой, которые вместе с нами отдыхали на пикнике), мы буквально накинулись на неё с претензиями и упреками. Растерянный ребёнок даже не мог ничего ответить, она спокойно гуляла согласно нашей договоренности и не подозревала о том, что мы волнуемся. Она даже не могла понять, из-за чего, собственно, все эти волнения.

      И действительно, в чём она виновата?

      • Я сама разрешила ей погулять по лесу.

      • Я не обсудила с ней время, через которое она должна вернуться.

      • Я не определила для неё видимую границу, дальше которой не следует уходить.

      • Я не отследила, в каком направлении и с кем она ушла.

      • И это я настояла на том, чтобы она оставила дома свой сотовый телефон, решив, что так будет лучше.

      Так в чём виноват ребёнок? Тем более что по факту не было никаких реальных причин волноваться: всё это время она была в полной безопасности в компании хорошо знакомого нам взрослого и вернулась через вполне разумное время – 30—40 минут после ухода.

      То есть, во-первых, моя паника была совершенно беспочвенной,