Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель (сборник). Мэри Стюарт

может сказать? Вы отлично знаете: она ничего не помнит. Но я готова доказать, что она моя кузина.

      Услышав это, Бюсак резко шагнул вперед, и глаза его загорелись недобрым огнем.

      – Неужели? – заговорил он вкрадчиво. – Значит, вы решили подняться к нам… Вы одна, мадемуазель?

      Она облизнула сухие губы.

      – Я… нет, я…

      – Где же ваш приятель? – продолжал он. – Или вашему англичанину хватило дневного разговора?

      Джиллиан стояла, опершись на край стола, и озадаченно слушала их перепалку. Видя, что Дженнифер не отвечает, она тихо сказала:

      – Он придет сюда…

      Дженни испуганно попятилась, но Бюсак только рассмеялся:

      – Пусть себе приходит.

      – С полицейскими. Сейчас. Скоро, – договорила Джиллиан.

      Бюсак взглянул на Дженнифер, зло прищурив глаза:

      – Значит, он отправился за полицией?

      – Конечно! – с вызовом сказала она. – И отправился сразу, как только мы ушли отсюда! А на что вы рассчитывали? Вы просто глупец, месье Бюсак, если думали, что мы оставим все как есть.

      – Ну нет. Не так уж я глуп. Я учел эту возможность. Но по средам, мадемуазель, полицейских найти не просто. У Аристида выходной, и он уехал на своем драндулете в Лу поиграть в пелоту. Вашему приятелю предстоит дальняя дорога. Он ведь шагает на своих двоих?

      – Существует телефон! – резко сказала Дженни.

      – А еще – грозы, – с удовольствием подхватил Бюсак. – Корантен сказал мне, что линия с трех часов не действует.

      Улыбаясь, он заглянул ей в глаза, и то, что он прочитал в них, окончательно привело его в хорошее настроение. Она хотела что-то сказать, но передумала и лишь беспомощно развела руками.

      Должно быть, ее удрученный вид тронул Джиллиан, и она, выйдя из своего апатичного состояния, обернулась к Бюсаку и коснулась его руки:

      – Пьер… О чем ты, Пьер? Я окончательно запуталась. Она говорила, что знает меня, что я ее кузина. Что все это значит?

      И она устремила на него такой растерянный и жалобный взгляд, что Дженнифер захотелось плакать.

      Словно желая защитить, Бюсак нежно накрыл ее руку своей. Его голос и взгляд потеплели. Дженнифер, хотя и была готова к чему-то подобному, поразилась этой внезапной и полнейшей перемене. «Пожалуй, – подумала она, – я верю, что этот человек любит ее. Потому он и не захотел принять предложение Стивена. И сейчас я тоже пытаюсь отнять ее у него… О боже, помоги мне. Что же делать?»

      – Все это ерунда, ma mie[33]. – Его голос звучал мягко и успокаивающе. – Она сама все перепутала, вот и принимает тебя за другую. Я же сказал тебе, кто ты. Здесь твой дом.

      – А ее кузина…

      – Умерла. Умерла, понимаешь? – Он поглаживал руку девушки, но при этом обращался не к ней, а к Дженнифер. – Ее кузина – та женщина, что умерла в монастыре. Я рассказывал о ней. Помнишь?

      Дженнифер не выдержала:

      – Мари! Послушайте меня!

      – Замолчите, вы! – вскипел Бюсак.

      От мягкости не осталось и следа, он был так взбешен, что Дженни, невольно отпрянув, умолкла. Он склонился к Джиллиан, вновь нежно взяв ее за руку. Голос опять

33

Миленькая моя (фр.).