Вредность не порок. Лариса Анатольевна Ильина

поболтаться по Горелкам, поговорить с подружками и кое-что разузнать…

      – Стаська! – Я очнулась и торопливо сунулась в окошко.

      – Надька, привет! – Увидев улыбающуюся подружку, я поняла, что нашёлся человек, которому смогу пожаловаться и который меня поймёт. – Заходи скорее!

      – Нет, – махнула рукой Надежда, – я сейчас не могу. «Мерседес» увидела, дай, думаю, спрошу… Родители, что ли, приехали?

      – Ага! Только они уже и уехали.

      – Да? А чего это они так?

      Я вздохнула:

      – Мама за границу уезжает, поэтому неожиданно нагрянули. И Стаса подкинули…

      – Куда подкинули? – удивилась Надька.

      – Куда… Сюда, куда же ещё! Будет теперь тут отдыхать… шпион…

      – А что ты расстроилась-то? – ещё больше удивилась Надька. – Он же хороший парень! И почему шпион?

      Тут я изложила подруге всю подноготную неожиданного Стасова отпуска, она поджала губы и сочувственно закивала головой:

      – Ну-у если Вера Николаевна такую тревогу подняла, я тебе не завидую!

      Сама себе я завидовала ещё меньше, потому что маму свою знала гораздо лучше Надьки.

      – Теперь от него не отвяжешься, – пожаловалась я, и, словно нас услышав, в поле зрения показался Стас, облаченный в широкие цветастые шорты, увидев которые я взвыла от смеха и едва не вывалилась в окно.

      Но Стас и ухом не повел. Широко улыбнувшись, он подошёл к Надьке и протянул руку.

      – Привет, Надежда! Все хорошеешь?

      Надежда расплылась, словно медовый крендель на солнышке, и радостно запела:

      – Стас! Приве-ет!

      – При-ве-ет! – передразнила я и буркнула: – Ну, вы тут кудахтайте от счастья, а мне с вами некогда!

      Я скрылась в доме, но мое исчезновение, похоже, никого не расстроило. Надька продолжала щебетать, словно канарейка, в тон ей басил Стас. Мне неоднократно приходилось замечать странности в поведении некоторых особ женского пола при общении с маминым телохранителем: они начинали хихикать, словно их непрерывно щекотали. Однако их старания, насколько я могу судить, ни к какому положительному результату не приводили, в общении со слабой половиной человечества Стас был неизменно галантен, но ровен. Поэтому, решив пожалеть Надькино красноречие, я снова высунулась в окошко и проронила:

      – Дорогая, ты вроде бы куда-то спешила…

      – Ой! – всплеснула руками наша физкультурница. – Спасибо, а я уж совсем забыла! Потом забегу, пока!

      Надька моментально исчезла за смородиновыми кустами, мы со Стасом глянули друг на друга, я растянула рот до ушей и молча удалилась.

      Испортив, надеюсь, ему настроение, я повеселела и даже посмотрела передачу «Гомеопатия и здоровье». Придя после просмотра к выводу, что, сколько не лечись, всё равно когда-нибудь помрёшь, я сладко потянулась и, переодевшись по случаю жары в легонький сарафан, отправилась, строго соблюдая правила конспирации, через окно на улицу. Убедившись, что ни бабки, ни Стаса на горизонте не наблюдается, я огородами направилась к Ирке.

      Жила