Вредность не порок. Лариса Анатольевна Ильина

молитвами, – лениво отозвалась я, а сердце застучало, словно паровой молот, я даже обеспокоилась: не слышно ли на улице?

      – Зубки в порядке?

      – Хотите проверить? – притворно удивилась я, трепеща ресницами совершенно против воли.

      – С большим удовольствием.

      – Предлагаете, чтобы я вас укусила?

      – Сделай такое одолжение… – отозвалась, заглядывая мне в глаза, сладкая девичья греза и придвинулась ближе. – Можешь кусать, сколько тебе захочется.

      – А мне не хочется, – объявила я, найдя такое предложение слишком экстравагантным, и отступила на шаг, хотя это совершенно не в моих правилах. – Вы вообще как, в своём уме?

      Он весело засмеялся, закинув голову, и я убедилась, что все зубы у него на месте.

      – Тогда давай просто познакомимся! – выдвинул наконец более приемлемое предложение молодой человек и протянул мне руку: – Ефим.

      Пожимать ему руку, памятуя о вчерашней встрече на пляже и здоровенном синяке, я поостереглась, поэтому убрала свои за спину и отозвалась:

      – Анастасия.

      – Очень приятно! Только зря ты меня боишься, я вот как раз и не кусаюсь.

      Рассуждая здраво, сейчас нужно было бы уйти, но со здравым смыслом у меня возникла небольшая проблемка, поэтому я продолжала стоять и пялиться на необъятную грудную клетку с заграничной надписью.

      – Как ваш друг поживает? – вежливо поинтересовалась я.

      – Это ты о ком? О Семёне? На котором ты свои зубы проверяла?

      Я пожала плечами:

      – В паспорт ему я не заглядывала. Может, и Семён. Мерзкий такой, седой.

      – Ну это Семён. Живой вроде бы. Руку, правда, пришлось забинтовать, а так всё в порядке.

      – Жаль, – сказала я.

      – А твой дружок как поживает? – улыбнулся Ефим.

      – Это какой? – не поняла я, а он кивнул головой:

      – Вот этот.

      Оглянувшись, я увидела Стаса с Иркой, внимательно изучающих местную доску объявлений метрах в двадцати от нас.

      – А-а! Это мой брат. Двоюродный, – не моргнув глазом, соврала я и мило улыбнулась.

      – Ясно. А что ты вечером делаешь?

      – Вечером? – безразлично переспросила я, замирая от сладкого ужаса, и пожала плечами:

      – Ещё не знаю.

      – Может, встретимся? Тут, конечно, особо не разбежишься, но вот туда можно заглянуть, – он кивнул головой в сторону бара. – Посидим, поболтаем?

      С тревогой осознав, что глупею прямо на глазах, я вздернула нос и вздохнула:

      – Нет…

      – Нет? – Мне показалось, что он весьма искренне удивился. – А почему?

      «А ты что, голубок, не привык получать отказов от женщин?»

      Эта мысль всколыхнула мою задремавшую было беловоронью натуру, и я с удовольствием разглядывала недоумевающего молодого человека.

      – Знаете, – протянула я и продемонстрировала синяк на руке, – с подобными украшениями разгуливать по барам просто как-то неловко… Мало ли что могут подумать люди! Что меня какой-то придурок за руки хватал или