Живя в аду, не забывайте улыбаться людям. Александр Станиславович Сих

испытывал дисбаланс и дисгармонию. Всю жизнь страдал раздвоением личности. Но теперь, когда ненасытная оболочка отсутствует, я рад, что наконец стану настоящим вегетарианцем. И, может быть, даже альтруистом!

      – Абсолютным, – без эмоций согласился Харон. – Шутите, пока есть возможность, потому что главная шутка впереди. От судьи.

      Но слабовольный вегетарианец разошёлся, будто бес толкал его в ребро.

      – А вот выпить я бы не отказался. Хоть какого-нибудь «Вермута» хлебнуть. Из прошлого, из студенческих лет.

      Но и тут его ждало разочарование.

      – А про алкоголь упоминать нежелательно категорически, если не хотите разозлить судью окончательно.

      – Неординарную личность? – с долей иронии, но и с не меньшей долей опаски спросил Баксов.

      – Именно. Просто не надо наступать на больную мозоль.

      – Странный судья?!

      – Обычный. Воспринимайте всё как должное, и не болтайте на потусторонние темы.

      Некоторое абстрактное время шли молча, следуя за проводником по непонятному мрачному тоннелю. Каждый думал о чём-то своём. О чём думал банкир, все скоро узнали. Он спросил, обращаясь к журналисту:

      – На кого компромат-то? В сложившейся ситуации скрывать что-либо глупо, не правда ли?

      – Совершенно, – флегматично ответил Андрей. – На вашего собрата по денежному мешку, даже не по мешку – по вагону, Еврова Бориса Анатольевича. Я всей схемы не знаю, моя задача была получить документы, сделать копии, одну опубликовать в нашей газете, а вторую передать репортёру с телевидения. Вот на встрече меня автомобилем и сшибли. И ведь даже не глянули – жив я или умер?

      Баксов размышлял.

      – Убивать тебя никто не собирался, – сказал он. – Точнее, им было безразлично твоё самочувствие. Нужен был компромат, а не твоя жизнь. Кто знал о копии?

      – Точно не могу знать весь круг посвящённых, но я получал инструкции от своего главного редактора. А вот откуда он черпал информацию, меня в известность поставить не соизволили. Вся схема связи конспирирована и локализована, как в шпионских фильмах или книгах.

      Лишние рассуждения Андрея магната не интересовали. Он был предельно сконцентрирован, задавая точные вопросы, и отсекая всё лишнее:

      – Телевизионщики про копию знали?

      – Не думаю. Зачем их загружать лишней информацией? Их задача получить и показать.

      – А какого… – Баксов ещё раз вспомнил о предупреждении на запрет упоминаний кое-кого. – рожна ты вылез на дорогу?

      – Так было условлено: я выхожу и жду, он, не доезжая, мигает фарами. Когда он медленно проезжает возле меня, я через открытое окно передаю всю документацию. Один экземпляр. У всех инструкции.

      Олигарх презрительно усмехнулся:

      – Ну что, поиграли в шпионов? Доигрались! Какой канал?

      – БАК-ТВ, – пришёл черёд Андрея ехидно оскалиться. – По-моему, вы имеете к нему некоторое отношение?

      – А по-моему, имел. Я уже ни к чему не имею отношения, даже к собственному телу,