Сын рыбы. Наталья Барабошкина

приятелей, и вообще мысли побежали самые разные. От долга и чувства вины, до того, как не стать свидетелем какой-нибудь трагедии в этой семье. Виктор даже подумал, как будет искать другую работу. Вспомнил номер телефона своего армейского друга, который устроился в исправительное учреждение и жаловался на депрессию от того, что видел там, хотя и гордился, что участвует в перевоспитании, стараясь не быть грубым с осужденными, благо режим в колонии был общий и сидели воры, наркоманы и мошенники.

      – Виктор, это нужно для моего друга, он писатель, – Антон показал пальцем в сторону приятелей.

      Виктор стал гадать, кто из них мог быть писателем, снова вспоминая рассказы сослуживца о колонии, где сидели, в том числе, совсем молодые парни, поломавшие себе жизнь по глупости или ради момента.

      – Я не убивал, – наконец ответил Виктор, – слава богу, – добавил он.

      – А-а, но ты видел убийства?

      – Видел, конечно, но не убивал. Я был водителем, отсиделся в машине, как про меня говорят, – вздохнул Виктор. – Могу рассказать вам страшилок, если это так нужно для учебы.

      – Нет, спасибо, нам нужен тот, кто убивал, – расстроился Антонио.

      – Зачем вам это?

      – Написать об этом, – ответил Антонио и стал уходить.

      – Антонио, – крикнул вслед Виктор, – а зачем?

      Антонио развернулся, пожал плечами и пошел по дорожке обратно. Виктор вспомнил, что у его остались таблетки от сильного стресса, которые он принимал, когда возвращался к мирной жизни. «Может приму», – думал Виктор, открывая ворота для машины. Парень из семидесятых посмотрел на него через стекло и помахал рукой. Виктор по привычке проговорил про себя описание. Кто в чем был одет, особые приметы, номер машины и посмотрел на часы. Закрылись ворота. Цветок, из разросшейся клумбы, забился между завесами, сломался и повис, бутонами вниз. Виктор нервно отщипывал мелкие розовые лепестки, обсыпая ими ботинки, и смотрел, как уезжает машина, а вдалеке собирается дождь.

      – Ден, как он есть-

      – Куда мы едем? – спросил Максим.

      – К одному приятелю, правда не знаю, захочет ли он говорить, – Антонио выехал из поселка и остановился на светофоре. – Все говорят, что он убил одну телку в горах, но свидетелей не было. Официально, она пропала без вести. Может, получится вытащить его из дома. Спрячьтесь в машине, а я постараюсь его разговорить.

      Максим просунулся между сиденьями.

      – Нет, подожди, так не пойдет. Я же сказал, что я хочу сам видеть, как он рассказывает, мне мало слышать. Я понимаю, что это странно, но как я пойму его эмоции?

      Они проехали две заправки, выезд из города и поднялись на кольцевую дорогу.

      – Это же гетто, не надо туда ехать, – сказал Лохматый. – Слышишь? Мы не договаривались так.

      Антонио даже не пошевелился.

      – Да, район не очень, я знаю. Вы сами живете, в каких районах? А вы заходили, видели там, что внутри? Такие же люди. Вы шли ко мне домой два километра с автобусной остановки.