Лучшее, что есть во мне. Татьяна Демьянова

его радостный голос:

      – Смотри, – он протянул мне свое новорожденное дитя.

      Рукоятка опустилась в мою ладонь, как драгоценность.

      – Нож, – констатировала я, пытаясь прийти в себя после увиденного – не могла поверить, что магическая ночь завершилось. – В самом деле.

      – Это… это… медитация. Понимаешь ли ты… понимаешь, – он вдруг захлебнулся, чего с ним никогда не случалось, – это очищение. Как бы тебе описать… Это перерождение, как у Христа, которому был дан второй шанс.

      – Шанс?

      – Как у грешника.

      – Христос – грешник?

      – Он преодолел искушение дьявола, но не искушение добром.

      – То есть?

      – Мир – целостен. И в нем присутствует два полюса: добро и зло. И Христос отринул эту целостность, он выбрал один полюс. И ему был дан второй шанс охватить зло, и он спустился в Ад…

      – Зачем ты мне это говоришь?

      – К тому, что христианство однобоко. И тебе не обязательно ему следовать. Ты можешь следовать собственному пути.

      – Слава, у тебя кто-нибудь есть? – пришло мне в голову.

      – Нет.

      – Твои родители умерли?

      – Да.

      – А я почти не общаюсь с матерью. С тех пор, как она ушла от нас с папой, она все равно что умерла.

      – Когда люди уходят из твоей жизни, это освобождение.

      – Освобождение?

      – Значит, они выполнили свою функцию и больше тебе не нужны. Значит, ты продвинулась на ступень выше, чем была.

      – Все же я предпочла бы, чтобы она осталась.

      – Никогда ни о чем не жалей. Жалость – то, что тянет нас вниз. Замедляет развитие.

      – Не все служит росту.

      – Все. А иначе зачем быть?

      – Ты – эдакий коуч.

      – Кто?

      – Коуч. Тренинги личностного роста. И все такое.

      – Не смеши меня. Я тебе рассказываю, как я живу.

      – Знаю-знаю. А какими были твои родители?

      – Теми, кто вырастил меня таким, каким я стал.

      – Ясно. Я очень любила своего папу.

      – Это видно.

      – Это как?

      – У тебя на поведении печать, – он усмехнулся.

      – Жаль, что он не увидел Париж. Не успел дождаться, пока кончится запрет на выезд за границу. Он же невыездной был. А так хотел. Странный у него был выбор профессии. Ему бы филологом. Он так любил французский. А про работу ничего не рассказывал. Вообще. Никогда. Мы с матерью толком до конца и не понимали, чем он занимается. А потом случилось Это… И мать ушла. Хотя мне думается, что она ушла не от него, а от меня.

      – Да, я знаю, что ты мастер-фантазер. И не такого насочинишь.

      – Если бы только мы с Тиной не были так похожи…

      – Твоя фантазия не знает границ.

      – С чего ты взял, что это фантазия?

      – Когда ты говоришь, над твоей макушкой звездочки вьются.

      – Смеешься надо мной.

      Но я не обиделась. Обида была вне рамок наших