Лучшее, что есть во мне. Татьяна Демьянова

моей головой.

      В последнее время меня оттягивает вниз. Я поддался соблазну и впустил в дом грудастую девочку – нарушение установленного распорядка, давно подобного себе я не позволял. Возраст накладывает отпечаток. Я пустился в сантименты: мне захотелось ей помочь. Веду с ней беседы, рассказываю об устройстве мира. Она, как и многие в ее возрасте, живет в хрустальном замке. Пора выгнать ее в реальность. Бывает, хочется поделиться своими знаниями. А слушающих не так много. Основное время занимает разыгрывание партий. И я не прочь поиграть, но есть потребность выходить за пределы поля.

      Моя философия добыта из жизни. Построена на камнях моего опыта. Меня в свое время поразило, что слово «катавасия» произошло от греческого «катабасис». Неспроста церковный порядок в песнопении превратился в озорство. Открытие подтвердило мое убеждение, что церковь тщательно скрывает свои недра, в которых содержится материальное, плотское, греховное. Для ее здания существует зеркальное строение, уходящее под землю, которое хранит секреты истинного христианства. И там, в подвалах и лабиринтах, пребывает вторая ипостась Бога, дьявольская, хтоническая, о которой на мессах принято умалчивать. Я – исследователь того, что скрывает официальная церковь.

      Глава 2

      Небо першило мелким дождем, воздух насыщался влагой. Хрупкие листья кружили над землей в поисках прибежища. Мне было по-домашнему свободно. Сегодня Тине исполнилось бы двадцать пять. В понедельник редки посетители, можно, не торопясь, рассказать ей обо всем. Время – лишь ось, вдоль которой можно прогуливаться, отмеряя расстояния. Стоит сделать шаг назад, чтобы провалиться в прошлое. И вот уже сестра жива и отвечает, ее голос ни с чем не спутать. Бойкий, громкий, он критикует и нападает на все, чего не терпит обладательница. Наше прошлое – недолгое, сырое, оттого что не успело оформиться во взрослое, разбирается передо мной на части пазла. Каждый кусочек я рассматриваю и удивляюсь, как мало значения придавала моменту, когда он происходил. Если бы только можно было проживать настоящее из прошлого, многое бы совершилось по-другому.

      Ее смерть мне в привычку. Во-первых, резиновые сапоги, чтобы не промокли ноги. Во-вторых, яйцо вкрутую вприкуску с хлебом. Свежие цветы я не покупаю – она не любит, у нее растут свои многолетки. Все по обычаю, только сегодня что-то пошло не так. Я забыла дома сапоги и хлюпала по зыбкой грязи в изувеченных кедах. Мысли расплывались, слова разваливалась. Сестра не хотела отвечать и принимать меня. Я поскользнулась на ландышах и испачкала джинсы. Стало ясно, что она на меня сердится. Вопрос повис, словно спущенный гелиевый шарик, ни туда ни сюда.

      Из сумки я достала кусок торта и вставила в него свечу. Мне хотелось загадать всего одно желание: чтобы неизбывная пустота, которая поселилась во мне со смерти Тины, обозначила свои контуры, сузилась и исчезла. В юбилей желания исполняются – так нам говорил папа, когда в десять лет мы задували огоньки. Я загадала куклу Барби с крыльями,