Разговор по душам с товарищем Сталиным (сборник). Вячеслав Щепоткин

решил начать издалека.

      – Николай Иваныч, скажите…

      – Какой я вам Николай Иванович! – оборвал Агеев. – Не знаете, как обращаться?

      Казарин состроил сконфуженную физиономию.

      – Знаю, знаю… Но я – глубоко штатский человек, товарищ полковник. Я журналист. Меня больше интересуют люди, их судьбы. Скажите, о вас писали? Вот вы – Герой Советского Союза. За что получили?

      Нахмуренное лицо Агеева посветлело.

      – За Курскую дугу.

      – Как! – удивлённо воскликнул Казарин. – Вы воевали? Сколько же лет было, когда дали Героя?

      – Двадцать.

      – О вас писали?

      Полковник с интересом посмотрел на «партизана» в лейтенантских погонах. Обычно этих людей не удаётся подтянуть даже за долгие трёхмесячные курсы. Гимнастёрки сидят мешком, животы нависают над ремнём, брюки мятые, пилотки напялены на головы, словно ими хотят согреть уши.

      А у этого пилотка сидит как надо: верх острый, сама на бочок; на гимнастёрке спереди ни одной складки; сапоги, хоть и солдатские, но начищены до тусклого блеска.

      – Писали, – неохотно сказал Агеев, и Андрей понял, что писали давно и, скорее всего, мимоходом.

      – Надо будет о вас рассказать, Николай Иваныч. Сделать хороший очерк. Сейчас друзья просят съездить на фарфоровый завод… Вот отпишусь…

      Он быстро глянул, как отреагирует полковник на Николая Ивановича и на слова о поездке. Полковник млел.

      – А после займёмся вами, – тоном мэтра закончил лейтенант.

      Поездка на завод была в кармане.

* * *

      – Как же вы без предупреждения? А если б я был в командировке? – спрашивал Казарин то Захарова, то горбоносого, ведя всех троих к себе в кабинет.

      – Да мы, случай чего, на автобус – и к Дону, – отвечал горбоносый Сергей Михайлович.

      – Не-е… Эт как пальцем в небо. Дон – большой.

      – Ну, нашли бы, где удочки помочить, – улыбался Захаров, довольный, что Андрей Петрович его узнал и кажется хочет помочь. А Казарин, пока вёл гостей по коридору, пока рассаживал их в кабинете, крутил в мыслях один вопрос: как отправить людей на Дон?

      Ведь он действительно звал Захарова с его компанией к себе. Теперь Андрей всё вспомнил до мелочей.

      Сначала с председателем профкома Захаровым разговор не получался. Казарин не знал, в чём заключается его работа, а тот, думая, что приехал знаток профсоюзных дел, которому всё известно лучше, чем самому Валентину Ивановичу, говорил скупо, односложно. Вечером в заводской гостинице, которую сделали из обычной трёхкомнатной квартиры в типовом доме, Захаров достал из холодильника заранее поставленную туда водку, порезанную колбасу, хлеб, овощи. После третьего иль четвёртого налива кто-то из двоих зацепил рыбалку. И понеслось. Про случаи. Про снасти. Про места. На время забыли даже о водке. Вспомнили. Налили. Казарин поднял рюмку.

      – За хороших людей.

      – Эт за кого?

      – За нас, конечно. За рыбаков!

      – A-а, это верно. Хотя жена говорит: