Непокорное Эхо. Лидия Петровна Будрик

ошибся, на столе, под чистым белым полотенцем, стояли пироги и два каравая свежего хлеба. Громов взял пирожок, с аппетитом откусил его, понял, что очень вкусно, рукой потрогал самовар и позвал к себе Варю.

      Девушка не вошла, а вбежала в комнату, подошла к нему, поклонилась и с улыбкой на лице тихо спросила:

      – Что изволите, Григорий Владимирович?

      – Чая горячего хочу, а самовар уже остыл, – пояснил он, рассматривая ее всю.

      – Так… я уже его несколько раз подогревала… а-а-а… вы все спите и спите, – отозвалась растерянно та.

      – Ну что ж, придется есть всухомятку.

      – Что вы! – вскрикнула девица и схватила самовар. – Я быстро. Враз подогрею!

      А сама метнулась через кухню на улицу, там водрузила самоварище на лавку и стала быстро его растапливать.

      Мужчина съел пирожок, взял еще пару с собой и пошел из дома. На ступеньках столкнулся с маменькой; барыня несла в дом букет свежесрезанных пионов. Следом за ней поспевала служанка, помогая нести еще охапку цветов. Увидев сына, радостно проговорила:

      – Гришенька проснулся! – а сама рукой указала прислуге, чтобы оставила их вдвоем.

      Пышногрудая дородная девица с длинной косой быстро вбежала наверх и спешно скрылась в доме.

      – Доброе утро, маменька, – поприветствовал он и поцеловал её руку.

      – Далеко ли собрался?

      – Пойду до речки пройдусь, искупаться хочется, – ответил он и медленно сошел вниз по ступенькам.

      – Так обед уже! – возразила было она. – Сейчас Варя на стол накрывать станет!

      – Я быстро, – стоял на своем Громов. – А Варя пусть накрывает и ничего не убирает. Я приду и все съем.

      – Только недолго, – ласково попросила его Анна Федоровна, понимая, что отговаривать его сейчас бесполезно.

      – Обещаю скоро вернуться, – заверил он и заспешил со двора.

      Он прошел мимо фонтана, свернул к барскому саду, вышел на большой просторный луг, ступил на тропинку и вскоре очутился у самой реки. На ходу съел свои пирожки, пожалел, что не взял еще, такими вкусными они ему показались и такими аппетитными.

      Вдоль берега тянулись большие заросли ивняка, и только изредка у водоемов образовывались выемки, где можно было подойти к воде и искупаться. Чуть в стороне был водопой, и туда каждый день водили поить их лошадей. Вода в реке чистая, прозрачная, с утра холодная, а уже ближе к полудню прогревалась и становилась совсем теплой. И только в местах, где били ключи, она всегда была ледяной, и ходить туда купаться никто не решался.

      Громов выбрал себе местечко и остановился, намереваясь скинуть одежду и нырнуть в эту прохладную реку. А потом плыть, не важно куда, главное скинуть с себя то сонное состояние, которое накопилось за ночь и это долгое утро. Он уже хотел раздеться, как неожиданно над водой послышался звонкий заразительный смех. Мужчина замер. Он прислушался к голосам и поспешил вдоль реки, намереваясь увидеть, кому именно принадлежал этот девичий смех. Вскоре он вышел на то место, где