В пламени осенних листьев. Ника Климова

повернулся к анестезиологу. Из-за маски и низко надвинутой на лоб разноцветной шапочки сложно было определить его возраст.

      – Геночка всегда готов, – бодро ответил мужчина по-молодецки.

      – Ну тогда поехали! Не будем заставлять даму ждать. Это не по-мужски.

      После окончания успешно проведенной операции Орлов внес в карточку пациентки все назначения и бросил взгляд на настенные часы, что висели на посту дежурной медсестры. Управились быстро.

      – Юля, а как там Иванова? Уже прибыла? – посмотрел он на помощницу, которая прислонилась к стойке и скучала.

      – Да, уже в палате. Переоделась и готова. Трясется, как зайчик, – улыбнулась девушка.

      – Да что же это ни у нас сегодня все трясутся? Магнитные бури, что ли? Ну давай, вези ее. Посмотрим на ее внутренности, – последнюю фразу Денис произнес зловещим шепотом.

      – Фу, Денис Андреевич, – махнула на него Юля.

      – Тебе не нравится разглядывать внутренности пациентов? – притворно удивился он. – Это же так захватывающе. А еще их на Новый год можно повесить вместо гирлянды.

      – Боже! Денис Андреевич, да вы маньяк, – рассмеялась медсестра, удаляясь по коридору в сторону палаты.

      – Да я такой, – пробормотал Орлов себе под нос, захлопывая карту и сдвигая ее на край стола.

      Он дождался, когда новую пациентку устроят в операционной, и отправился делать гистероскопию. В голове Дениса мелькнула мысль, что Алену он так до сих пор и не нашел. Вот сейчас разберется с Ивановой и тогда обязательно.

      Но и после этого Орлов окунулся с головой в работу. Освободился только ближе к вечеру. Он устало потер переносицу и еще раз проверил фамилию пациентки на карте. Ага, все верно. Ничего не перепутал. Можно возвращать в регистратуру.

      – Романова чувствует себя хорошо, – сообщила Юля, войдя в кабинет.

      – Отлично. Послезавтра можем отправить ее домой.

      – Вам, правда, нравится разглядывать кишки пациентов? – брезгливо сморщилась медсестра. Денис расхохотался в голос.

      – А знаешь ли ты, Юленька, откуда пошла традиция украшать елку на Новый год?

      Девушка неуверенно мотнула головой.

      – У древних кельтов, – Орлов откинулся на спинку кресла и начал неспешный рассказ, – ель почиталась как священное дерево, наделенное магическим смыслом. Они верили, что внутри нее живет лесной дух. А чтобы задобрить его, приносились жертвоприношения. Когда-то приносили в жертву людей, но потом бросили это неблагодарное дело и переключились на животных. Так вот, Юленька, внутренности убиенных развешивались на ветвях ели. Потом эта традиция, естественно, претерпела изменения. И кишки заменили на яблоки, хлеб и прочее. А потом и вовсе на игрушки.

      – И вы в это верите? – снова сморщила свой чуть вздернутый носик медсестра.

      – Так пишут. Сам участия в этом не принимал.

      – Какой ужас! Я же теперь не смогу на Новый год наряжать елку.

      Денис снова рассмеялся.

      – Ради дочери придется. У тебя ведь дочь?

      – Да, – тут же смущенно улыбнулась