Сказание о Старом Урале. Павел Северный

кому с первого погляда отдала свою любовь.

      Ей стало холодно от ночного ветра. Закрыла окно, обернулась и от неожиданности замерла: муж, босой и в исподнем, стоял рядом.

      – Куда это ты, Катеринушка, в такой неурочный час ходила?

      – В сад выходила, голову от духоты разломило. Недужится мне.

      – А может, дорожкой ошиблась? Уж не к Семену ли бегала жалиться на меня?

      – Ты в разуме или опять лишнего хлебнул? Гляди на меня! В чем я? Как лежала в постели, так и стою перед тобой. Думаешь, могу к Семену в ночной рубахе пойти?

      – Катеринушка! Не бей! По глазам не попади, матушка! Прости неладное слово.

      – Так ведь и знала, опять перепил, а ведь я с тобой хотела не о пустом поговорить. Слушать-то хоть можешь, горе ты мое?

      – Говори, Катеринушка, о чем хочешь.

      – Ты, Григорий, все о пустом печешься, разленился вконец, вот братец твой Семен тем временем задумал…

      – Чего задумал?

      – На Чусовой хозяином встать.

      – Неужели? Чего же нам делать? Надумай, Катеринушка.

      – Давно надобно тебе Семена честь честью приветить, злобу свою на него поглубже спрятать, доверие его искать.

      – Дружком ему верным прикинуться? Так, что ли? Этого хочешь?

      – Хотеть-то хочу, да разве сумеешь? Ну, сам скажи: сумеешь ли?

      – Сумею, Катеринушка. Лестью его обойду, на нее всякий человек ловится. Правда твоя: давай-ка поможем ему на Чусовой встать, а грамотку на новые земли опять себе от государя попросим. Он к Строгановым не без милости.

      – Но, смотри, языком не брякай, чтобы про Семенову думу весть до Якова не дошла, не то он сам себе грамоту выпросит.

      – Превеликая ты у меня разумница, Катеринушка. Как же ты дознаться об этаком успела?

      – Через верных людей дозналась. Не дешево стало!

      – А не пора ли, женушка, после Чусовой через таких же людей Семену руки окоротить?

      – Там видно будет. Сперва глядеть станем, как он этими руками Чусовую приголубит.

      Подойдя к постели, Катерина скинула на ковер подушку и одеяло.

      – На полу спи. Осердил ты меня.

      – Смилуйся, Катеринушка!

      Катерина легла.

      – Катеринушка, помилуй за обмолвку. Не привычно мне на твердости спать. Хоть с краюшка дозволь!

      – Ладно.

      Получив милостивое соизволение, супруг пристроился на самом краю просторного ложа.

      3

      В бывшей правежной избе заступил в дневной наряд вятский парень Мокей Мохнаткнн. С прошлого года Григорий Строганов завел для охоты ловчих птиц, соколов, приспособил под сокольню правежную избу, а вершить правеж велел с той поры у крыльца воеводской избы: там, возле самого крыльца, врыли в землю четыре столба, вязать провинных. Но по привычке народ по-прежнему называл новую сокольню правежной избой, а может, и догадывались горожане, что подручные Григория Строганова по-прежнему творят в избе тайный хозяйский суд и расправу.

      Изба просторна. Возле печи – насесты из жердей. На них