Мастера мозаики. Жорж Санд

для труженика, весь день усердно занятого изнурительной работой. Воздержись от многочисленных знакомств и в особенности от болтливых молодых патрициев, которые то и дело навещают тебя в базилике. Честь, оказанная тебе, уязвляет самолюбие Бьянкини; по их словам, из-за этих щёголей ты теряешь время, они отвлекают тебя от работы, вы занимаетесь пустяками… Кстати, к чему вам это «Весёлое братство», по милости которого сбились с ног все поставщики города?..

      – Ого! – воскликнул Валерио. – Вот именно из-за него-то я и убегаю сейчас: меня ждут, я должен придумать костюмы. Отступать поздно. И тебя, Франческо, приглашают принять участие в весёлом празднестве.

      – Приму приглашение с условием, что празднество начнётся только после Дня святого Марка – надеюсь, что тогда закончу мозаику на куполе.

      – Я уже сказал им об этом и от твоего, и от своего имени, но, сам понимаешь, двести или триста молодых людей, жаждущих удовольствий, вряд ли вникнут в доводы одного человека, жаждущего работать. Они клянутся, что, если мы откажемся к ним присоединиться теперь же, празднество не состоится, а без меня и совсем ничего нельзя будет сделать. Кроме того, они меня упрекают в том, будто я их на всё это подбил и что много сделано затрат, а если мы затянем, то верх одержат другие братства, – одним словом, они всё так подстроили, что я дал согласие за нас обоих, и мы назначили день основания «Братства Ящерицы» через две недели. Начнём с состязаний в игре в кольца и великолепного ужина, на который каждый член братства должен пригласить молодую и прекрасную даму.

      – Ты не думаешь, что эта глупая затея задержит твою работу?

      – Да здравствует глупость! Но она не будет мне помехой, как только пробьёт час работы. Всему своё время, брат. Итак, я могу рассчитывать на тебя?

      – Что ж, запиши меня и внеси за меня пай. Но я не приду на праздник: не хочу, чтобы говорили, будто оба брата Дзуккато развлекаются. Пусть все знают, что, если один развлекается, другой работает за двоих.

      – Милый брат! – воскликнул Валерио, обнимая его. – Я буду работать за четверых накануне, и ты придёшь на праздник. Увидишь, какой будет чудесный праздник, настоящий народный праздник, – пусть никто не говорит, что только патриции имеют право забавляться, а подмастерья состоят лишь в богомольных братствах. Нет, нет! Ремесленнику не предназначено вечно терпеть лишения! Богачи воображают, будто мы существуем лишь для того, чтобы искупать их грехи. И ты, Бартоломео, будешь там – я запишу тебя. Тебе придётся поиздержаться. Нет у тебя денег, зато есть у меня, и я за тебя расплачусь. До свидания, дорогие друзья, до завтра. Любимый братец, ты ведь уже не скажешь, что я не внимаю твоим советам с тем почтением, какое должно питать к старшему брату? Ну-ка, признайся, ведь ты доволен мной?

      С этими словами Валерио легко выпрыгнул на набережную у Дворца дожей[21] и скрылся за колоннадой, убегающей вдаль.

      V

      В тот же вечер, около полуночи, угрюмый и как никогда озабоченный Боцца, которому

21

Строительство Дворца дожей было начато в IX веке. Был резиденцией дожей и высших правительственных органов Венецианской республики.