Хищники. Анатолий Безуглов

волосы, жесткие и чуть вьющиеся.

      – Уф, – выдохнул он. И зачем-то застегнул доверху «молнию» на куртке. Она была легкая, из блестящего синтетического материала.

      – Следователь прокуратуры Ольга Арчиловна Дагурова, – показала она свое удостоверение.

      Осетров привстал.

      – Нил… Нил Мокеевич Осетров, – машинально произнес он.

      – А тебя, паря, пока не спрашивают, – назидательно произнес участковый инспектор. – Когда надо, тогда и отрапортуешься… Уж такой порядок… Привыкай.

      – Извините, гражданин следователь, – смутился Осетров.

      Резвых недовольно покачал головой, правильно, мол, твое дело лучше помалкивать. И обратился к Дагуровой:

      – Здесь будете допрашивать или?.. – А что такое «или», он и сам вряд ли знал.

      – Если вы не возражаете…

      – Располагайтесь, – показал на место за столом участковый.

      Но тут отворилась дверь, и в комнату вошла женщина. Высокая, широкая в кости, с продолговатым загорелым лицом и темными гладкими волосами, стянутыми на затылке узлом. Она была в длинном байковом платье в мелкий цветочек.

      – Здравствуйте, – приветливо поздоровалась она и протянула следователю руку лопаточкой. – Олимпиада Егоровна. Жена, – кивнула она на капитана.

      Следователь пожала ее крепкую ладонь, назвала себя.

      – А я поесть спроворила, – сказала она скорее мужу. – Намаялись за ночь-то… Подкрепитесь, а уж потом…

      Резвых растерялся. Посмотрел на следователя. Осетров безучастно глядел в окно.

      – Арсений, приглашай гостью, – нетерпеливо произнесла Олимпиада Егоровна. – Могу и сюда подать…

      – А что, заправиться и впрямь не мешает, – сказал капитан.

      – Точно. Всем не мешает, – сказала Дагурова намеренно громко. – Мы вот так и сделаем: мужчины пусть здесь, а мы с вами посидим.

      – Тоже верно, – с облегчением сказал Резвых. Сам он, видимо, тоже решал эту трудную задачу: как все сделать без ущерба уставу и субординации, но в то же время по-человечески.

      – Спасибо, – обернулся ко всем Нил. – Я не хочу есть.

      – А тебя никто не спрашивает, – благодушно усмехнулся Арсений Николаевич.

      Дагурова вышла вслед за хозяйкой. Они прошли двором на другую половину.

      – Мы в горнице посидим. Проходите. Вот только снесу мужикам…

      – Я помогу, – предложила Ольга Арчиловна.

      – Добро, – просто кивнула Олимпиада Егоровна.

      Она положила в эмалированную миску жареной рыбы, свежих огурцов и хлеба. Дагуровой были вручены тарелки и вилки.

      Когда обе женщины вошли на «службу» – так назвала вторую половину дома жена участкового, – Осетров сидел в своем углу на скамье и все так же смотрел в окно.

      – Ты, паря, нос не вороти, – услышала сзади себя Дагурова, когда они уходили. – Там тебе такое не подадут… А день предстоит ой тяжелый…

      Что ответил Осетров, Ольга Арчиловна не услышала.

      – Жалко парня, – вздохнула Олимпиада Егоровна. –