Короткими перебежками. Сергей Шведов

тебе, старик, дурью маяться? Книжку лучше пиши…

      Граф сперва удивился, а потом рассердился.

      – Это что еще за фокусы! Кто тебе велел разговаривать?! Забыла, что я в это не верю? Сколько раз говорил: не бывает так в жизни!

      – Бывает или не бывает, – говорит она, – а я тебе о деле толкую…

      – Ишь, чего выдумала, – возмущается граф пуще прежнего. – сказал «не верю», значит – не верю! И нечего с толку сбивать. Чтоб я этого больше не слышал! Забыла, чему я тебя два года назад учил? Когда перевел из ездовых в пахотные…

      – А все-таки глупой ты, граф, как я погляжу…

      Мотнула головой и дальше пошла, а граф сзади идет, весь красный, сердится и нагайкой ее наяривает по хребту. Мужики только головами качают: опять ему дело сказали, а он не слушает. Ну, и граф!

      Финансы поют романсы

      Художникам выплачивали аванс. Ввиду отсутствия денег аванс им выдали исключительно красками и бумагой.

      – Изверг! Урод! – кричала дома жена художника Плинтусова. – Чем же я вас месяц теперь кормить буду? Бумагой, что ли?

      – Не шуми, Маша, – успокаивал её Плинтусов, – это ещё ничего. У соседа вон сын в сталепрокатном цехе работает. Так ты знаешь, чем им за рплату последний раз выдавали?

      Вредные привычки Деда Мороза

      Найти человека на роль Деда Мороза для профкома фабрики имени 1 Мая оказалось нелёгким делом. Общее заседание вышло бурным. Кого бы ни предлагали, приходилось отказываться – слишком много вредных привычек.

      Главного инженера Букреева отмели сразу – пьёт и не лечится, какой пример будет детям и взрослым?! Бухгалтера Водопьянова тоже пришлось вычеркнуть – недавно развёлся, живёт с любовницей, совсем разложился морально.

      – Слесарь Кугельсон с пятого участка подойдёт, – вспомнила главбух Лешакова. – Тихий, примерный, двое детей.

      – Возражаю! – решительно отмёл кандидатуру председатель месткома Зотов. – Еврей, пусть лучше волка играет.

      – А, может, Мазаев из планового? – спросили с другого конца стола.

      – Он у нас уже в детском саду играл, слишком много чести, – возразил Зотов.

      – А Костоедова из санчасти не хотите привлечь? – спросила медсестра Филимонова.

      – Религиозный сектант. Еще начнёт вместо поздравлений концом света пугать.

      – А, может быть, Трушкин?…

      – Коммунист. Подумают, что они к власти вернулись.

      – Я знаю! Я знаю! – выкрикнул радостно юрисконсульт Пружанский. Все обернулись к нему.

      – Селёдкин из первого корпуса! Он у нас ни в чём не замечен, – пояснил тот.

      – Тем более не пойдёт, – сказал Зотов. – Был у нас такой тихий в позапрошлом году. Оказался нудистом.

      Сидевшие смущённо потупились.