Белый Шанхай. Эльвира Валерьевна Барякина

на перекрестке, спросила:

      – Что случилось с этими женщинами? Почему у них такие маленькие ступни?

      – В Китае девочкам бинтуют ноги, – отозвался рикша, утирая пот. – Нельзя, чтобы ступни росли, это некрасиво.

      – Да как же «некрасиво»?! – возмутилась Нина. – Ведь ваши женщины не могут ходить по-нормальному! А бегать – тем более!

      – Не надо бегать. А то жены будут от мужей сбегать.

      Нина нахмурилась, вспомнив о Климе. Она собиралась поселиться в лучшей гостинице в Шанхае, а он так и остался на вонючем прогнившем корабле.

      Ладно, что сделано, то сделано. Главное – самой не трусить и вести себя королевой.

      Швейцар, стоявший у дверей «Астор-Хауса», крайне изумился при виде потрепанных белых господ.

      – Скажите ему, что мы вернулись с охоты, – велела Нина Иржи.

      Тот покосился на её истертые пуанты:

      – О, да… с лебединого озера.

      Помявшись, швейцар всё-таки пустил их в ярко освещённый вестибюль.

      – Я уже забыла, что такое бывает! – выдохнула Нина, оглядывая мраморные полы и величественные люстры.

      Не обращая внимание на онемевших носильщиков, она подошла к стойке портье.

      – Вы говорите по-французски? Нам нужен номер на двоих. На месяц.

      Тот растерянно хлопал глазами.

      – Но это будет стоить сто пятьдесят долларов, и вы, наверное, не в состоянии…

      – Вы хотите задаток?

      Нина вытащила из кармана деньги, и портье окончательно растерялся.

      – Нет-нет, мадам, задаток не нужен; в Шанхае все расплачиваются расписками. Мы выставим счет позже. А вы, простите, откуда прибыли?

      – Из Лукоморья, – с достоинством отозвалась Нина. – Слышали про такую страну?

      – Да, конечно… Приятного отдыха! Надеюсь, вам у нас понравится.

      – А паспортов так и не спросили, – недоуменно проговорил Лабуда, когда они вошли в лифт.

      – Белая кожа – вот наш паспорт, – сказала Нина. – Мне Клим говорил, что тут даже кредит дают под честное слово белого человека. Но, боюсь, все это скоро закончится.

      Окна с витражами, ковры на полу, стены, обшитые красным деревом… Коридорный повел Нину и Иржи по галерее, обрамляющей внутренний двор. Внизу, под громадной стеклянной крышей, стояли столы с белыми скатертями и играл оркестр.

      Нина остановилась, чтобы посмотреть на танцующие пары. Ого! Половина дам была с короткими прическами, а пояса на их платьях были завязаны не на талии, а на бедрах.

      – Что это за музыка? – спросила Нина у Иржи.

      Тот покачал головой.

      – Не знаю. Я раньше такой не слышал.

      – А ещё артист! – развеселилась она. – Эх, мы с вами безнадежно отстали от жизни!

      Коридорный сказал, что музыка называется «джаз», а внизу ежедневно проходят «тиффины» – завтраки с коктейлями и танцами.

      Он открыл замок на одной из полированных дверей:

      – Месье, мадам, прошу!

      В номере было слегка прохладно и пахло лавандовым мылом. Кинув шляпу на аккуратно застеленную кровать, Нина раздернула занавески на окне и расхохоталась:

      – Иржи,