Повести и рассказы. Второй том. Виталий Витальевич Сыров

я ещё. Нечего и мечтать. Наверно, не стоит и говорить ей о своей любви. Пустое это дело. Нарвусь опять на насмешку, что салага я ещё. И опять эти мысли помешали мне сказать главные слова. И опять, как прошлым летом, сказал не то, что мечтал:

      – Здравствуйте, Татьяна Васильевна! Вас с Новым годом. Всего Вам и Вашей семье самого хорошего, – в горле запершило, я закашлялся….

      – Спасибо, Виталик. Я Таня! Давай проще! Я уже предлагала тебе. Ещё тётей назови! – она засмеялась, – ты простыл?

      И опять была возможность сказать слова признания. Но упрямый язык опять понёс не то, что я давно хотел сказать:

      – Хорошо, Татьяна Васильевна, я буду называть вас тётей Таней, – пошутил я, стараясь быть непринуждённым, что явно не получилось. Посмеялись над плоской шуткой.

      Мы так и стояли в дверном проёме кухонной двери, в упор глядя друг другу в глаза. Я всё ещё держал её тёплую нежную ручку. Меня в жар бросило. Наверно, покраснел. Стоял со стаканом кипятка в левой руке, даже не чувствовал, что жжёт пальцы.

      – Виталий, пойдём ко мне чай с малиной пить. Кашель твой лечить будем. Расскажешь, как четверть закончил, что нового познал.

      Бабушка вошла в кухню. Бабуся слышала приглашение Тани.

      – Анна Фёдоровна, мы ко мне, чай попьём, – подтвердила Таня.

      Надо полагать, что с утра они уже виделись.

      – Тесто дойдёт, стряпать буду, – доложилась бабушка не то мне, не то Тане.

      Я, смущаясь, согласился. Пошёл со своим стаканом, который так и не удосужился поставить на стол. Я впервые зашёл к Тане в комнату. Сразу бросился в глаза такой же книжный шкаф, как у нас. Море книг.

      – Виталька, много новых песен разучил? – спросила Таня, усадив меня за стол, – всё время вспоминаю, как ты играешь здорово. Как-то особенно звучало из уст Тани моё имя «Виталька». Ласково.

      – Я не разучивал ничего, – выдавил я с хрипотой в горле, – порезал сильно средний палец на левой руке и не мог играть. И сейчас ещё больно. Потому не играю.

      Показал Тане левую руку. Порез пришёлся на сгибе между фалангами. Я долго не мог сгибать этот палец.

      Я правильно всё просчитал: конечно, Таня взяла мою руку и стала рассматривать шрам, со следами двух стежков – рану зашивали. А мне только и надо, чтобы Таня прикоснулась ко мне.

      А от прикосновения её нежной руки я заволновался, сердце чаще застучало, в горле ещё суше стало.

      – У тебя каникулы сколько дней? – пыталась разговорить меня Таня.

      – Пятнадцатого в школу, – пробурчал я.

      Растерялся я совсем. Закашлялся опять.

      – С родителями новый год отмечал?

      – Да.

      – А я с твоей бабушкой посидела. Сашка всё летает.

      Таня, поняв, что на разговор я не «раскручиваюсь», стала рассказывать про себя. Про свою работу и учёбу в техникуме радиосвязи. Сейчас работает на телефонной станции. Специальность – техник-связист. Перед новым годом получила повышение в должности. Теперь