Повести и рассказы. Второй том. Виталий Витальевич Сыров

девятого класса. Долгожданные каникулы. Хотел уехать в тот же день. Но мать пристыдила, что не хорошо отрываться от семьи в новогоднюю ночь. Я пытался надавить на мамину совесть.

      – А как же бабуся там одна будет?

      – Она, как всегда, у любимой доченьки отметит, – заявила мама.

      Я решил не спорить и остался на новогоднюю ночь дома. Смысла, вроде бы, ехать не было. У Тани тоже есть семья. Вероятнее всего, Таня уедет к родителям. А если у Саши будет выходной день, они вместе уедут. Там и Лёша у бабушки живёт.

      Оля – она тоже может уехать. Хотя о своем намерении мне не сообщала. Да, честно сказать, и я не поинтересовался.

      Я, ещё накануне, до наступления новогодней ночи, собрался к поездке. К Тане. Только не ждёт она меня и от этого становилось грустно. Щемило в груди. Съездить, хоть краешком глаза глянуть на неё.

      Бабушка мне летом все уши прожужжала, что Таня восторгалась моей игрой на гитаре во дворе. Говорила, что мальчик умненький, и столько песен знает. И кругозор у него широкий. Только расстраивалась Таня, что с нехорошей компанией связался. И матом выражался. Заложила меня Таня, что выпил я тогда.

      Да, было дело, матерился, но я не знал, что в пяти-семи метрах за нашими спинами, нас слушает Таня. Но стоило появиться на балконе Оле, я прекратил нецензурно выражаться. И песенок блатных не стал больше петь.

      А Саша, взрослый человек, наверняка понял, что Таня мне очень понравилась. Уж если Оля заметила, взрослый-то, точно, заметил. Да дёрнуло меня Танюшку лапушкой и красавицей при нём назвать. Однозначно: он понял, что влюбился я в Таню. Правда, что в этом предосудительного? Сколько мальчишек влюбляется в своих молоденьких учителей.

      Конечно, и Таня тоже должна была догадаться.

      Родители быстро свернули праздник. Я ещё раньше их ушёл спать. Конечно, заснуть не мог. В мыслях только Таня.

      Уехал ранним утренним автобусом. За окном автобуса было ещё темно. Я сидел с правой стороны в первом ряду сидений. Редко слепили встречные машины.

      Я закрыл глаза и размышлял о своей предстоящей встрече с Таней. На что-то ещё надеялся. Вообще-то, задача совсем простая: наконец набраться смелости и признаться Тане в любви. А сказать, чего боялся? Боялся я отказа! Крутых кулаков не боялся, а отказа девушки, наверно, боялся сильнее смерти.

      Какое место я занимал в её мыслях? Может Оля права? Нет! Бред это мой. Никогда Таня не будет моей. Когда она видит меня, может и есть к моей персоне интерес. Нет меня на виду, и в мыслях у неё я не существую. Зачем я такой красавице нужен? Да и семья у неё, и старше она меня. Я щенок ещё или котёнок. Юнец, с едва пробившимся пушком над верхней губой.

      Ожидать нечего. Не дурачка Таня, чтобы с малолеткой связываться. Допускал, конечно, что какие-то симпатии, ко мне, как к ребёнку, у неё могли быть.

      А мне надо облегчить душу. Не любовь, а сплошные душевные страдания. Измучился я. Может скажу ей, что люблю её, и спокойнее на душе станет. Молча переживать