Тайное место. Тана Френч

бедру – так, мы вернулись на исходные позиции. Я внимательно наблюдал, чтобы она поняла, что старается не напрасно. Жуть как хотелось отодвинуть стул подальше. Я готов был расцеловать Конвей только за то, что она находится в этой же комнате. Джемма дьявольски опасна и прекрасно это понимает.

      – Крис – это последний человек, про которого можно было бы подумать, что его когда-нибудь убьют, – произнесла она.

      – Даже так? Почему же?

      – Потому что его все любили. Вся наша школа от него балдела. Некоторые, конечно, говорили, что нет, но только потому, что хотели выделиться, или потому, что у них в любом случае не было шансов ему понравиться. И все парни в Колме хотели тусить с ним в компании. Потому я и думаю, что это сделал кто-то со стороны, случайный прохожий. Никто не стал бы намеренно вредить Крису.

      – А тебе Крис нравился?

      Пожимает плечами.

      – Я же сказала – он всем нравился. Ничего в этом не было особенного. Мне многие парни нравятся. – Легкая улыбочка, с намеком.

      – Ты с ним встречалась? В смысле, у вас был роман? – поддерживаю тон.

      – Нет, – резко и сразу.

      – Но почему? Если он тебе нравился… – Подчеркнутое тебе. Стоит тебе пожелать, и любой парень твой.

      – Да так просто. У нас с Крисом никогда ничего не было. Точка.

      Джемма вновь закрылась. И тут тоже нечисто.

      Конвей не стала давить, я тоже. Вот моя визитка, если вспомнишь о чем-нибудь… и все такое. Пока Конвей отряжала Хулихен за следующей, Элисон Малдун, я успел улыбнуться на прощание Джемме, разве что не подмигнул, когда она выходила и обернулась убедиться, что я провожаю ее взглядом.

      Выдохнул, провел рукой по лицу, чтобы избавиться от сальной улыбочки.

      – Не она, – констатировал я.

      – А что это за фигня с одной важной деталью про Криса? – поинтересовалась Конвей.

      У нее был целый год, чтобы все узнать про него. А у меня несколько часов. Хоть что-нибудь выяснить – уже хорошо.

      Конечно, зачем мне знать про Криса. Не мое дело – не мое тело. Я здесь исключительно для того, чтобы хлопать ресницами, вовремя улыбаться и разговорить девчонок.

      – А что это за фигня с бойфрендами?

      Конвей спрыгнула со стола, придвинулась почти вплотную к моему лицу:

      – Ты что, меня допрашиваешь?

      – Я просто спросил.

      – Здесь спрашиваю я. Не наоборот. Если пойдешь в сортир, я, если пожелаю, могу спросить, помыл ли ты руки. Усвоил?

      Да, про “почти рассмеялись вместе” можно забыть.

      – Мне нужно знать, как они относились к Крису, – пояснил я. – Нет смысла рассказывать, какой он был милый и как несправедлива жизнь, если я беседую с человеком, который ненавидел его до чертиков.

      Конвей еще некоторое время злобно таращилась на меня. Я не терял самообладания, помня, что осталось еще шесть девиц и что без меня Конвей недалеко уйдет. Молился, чтобы Конвей думала о том же.

      Она опять взгромоздилась на стол.

      – Элисон, – буркнула она. – Элисон впадает в ступор от всего, чтоб ее. Включая меня. Буду держать рот на замке, если ты не облажаешься. Гляди не облажайся.

      Элисон