Объективность. Лоррейн Дастон

серии копировальных книг насчитывали многие тома[188]. Ко времени, когда ученики допускались к «академическим упражнениям» или даже к рисованию растений, их глаза и руки уже были калиброваны копированием сотен модельных рисунков.

      Возникает малая печатная индустрия, обеспечивающая производство этих моделей. Уже в XVII веке копировальные книги, специализирующиеся на флористических шаблонах, были необходимы рисовальщикам и другим ремесленникам, занятым в изготовлении предметов роскоши: вышивании, рисовании миниатюр, шелкоткачестве, росписи фарфора. В 1666 году художник Николя Робер был назначен Людовиком XIV «штатным королевским художником-миниатюристом» и выполнил 727 цветочных портретов на велени (velin), большинство из которых были окаймлены позолотой. Последующие иллюстраторы, нанимавшиеся натуралистами Королевского ботанического сада, постепенно дополняли коллекцию веленей, как стали называться подобные рисунки: еще в начале XIX века директор Музея естественной истории Кювье заключал контракты на пополнение этой коллекции[189]. Эти рисунки имели важное значение и для декоративного искусства, и для естественной истории. Большинство художников, внесших вклад в формирование коллекции веленей после Роббера, – Баспор, Спаендонк, Редуте – нанимались орнаментировать objects de Luxe (роспись фарфора, вышивка для одежды), а также иллюстрировать научные труды (ил. 2.19)[190]. Движение по созданию бесплатных школ рисования еще больше укрепило связь между ботанической иллюстрацией и орнаментом[191].

      Если цветы были эстетизированы в контексте декоративного искусства, то человеческое тело заняло более высокое положение в иерархии художественных жанров. Будучи объектом портретной и исторической живописи, оно было встроено в более престижные (и лучше оплачиваемые) виды изящного искусства. Художник цветов, насекомых и моллюсков мог по случаю попасть на ежегодный Парижский салон, где выставлялись также натюрморты и пейзажи – но это были низовые жанры[192]. Элита художников XVIII века переходила из школ рисования в Академии изящных искусств, организованные в различных европейских столицах[193]. Известные анатомы писали учебники для этой аудитории[194].

      Ил. 2.19. Ботаническая роскошь. Флора Даника на блюде. Flora Danica serving platter, Menyanthes trifoliata, Winfried Baer, Das Flora Danica-Service 1790–1802: Hohepunkt der Botanischen Porzellanmalerei (Copenhagen: Kongelinge Udstillingsfond Kopenhavn und Autoren, 1999), p. 97. (Выражаем благодарность Фонду прусских дворцов и садов Берлин-Браденбург.) Роскошный столовый сервиз «Флора Даника» («Flora Danica») первоначально был заказан в 1790 г. датским двором, возможно в качестве дипломатического подношения русской императрице Екатерине Великой, являвшейся страстным коллекционером фарфора (его ценность была настолько велика, что фарфор называли «белым золотом»). Росписи на этом сервизе тщательно воспроизводят рисунки из монументального ботанического атласа Flora Danica (1761–1888), начатого ботаником Гансом Кристианом

188

Wolfgang Kemp, «…Einen wahrhaft bildenden Zeichenunterricht überall einzuführen»: Zeichen und Zeichenunterricht der Laien 1500–1870 (Frankfurt: Syndykat, 1979), p. 100–101, 134–146.

189

Yves Laissus and Ann-Marie Monseigny, «Les Plantes de Roi: Note sur un grande ouvrage de botanique prepare au XVIIe siècle par l’Académie Royale des Sciences», Revue d’histoire des sciences et de leyr applications 22 (1969), p. 193–226; Madeleine Pinault, La peintre et l’histoire naturelle (Paris: Flammarion, 1990), p. 22–26.

190

Баспор давала советы мадам де Помпадур по вопросам убранства интерьеров, Спаендонк – наследник фламандской традиции цветочного натюрморта, Редуте сначала рисовал для Марии-Антуанетты, а затем для императрицы Жозефины. О тесной связи между естественно-исторической иллюстрацией XVIII в. и торговлей предметами роскоши см.: E. C. Spary, «Scientific Symmetries», History of Science 42 (2004), p. 1–46, especially p. 14; см. также статьи в: Winfried Baer, Das Flora Danica-Service 1790–1802: Hohepunkt der Botanischen Porzellanmalerei; Schloss Charlottenburg Berlin, 21 Oktober 1999–9 Januar 2000 (Copenhagen: Kongelige Udstillingsfond Kopenhavn, 1999); Sam Segal and Michiel Roding, De tulp en de kunst (Zwolle, Netherlands: Waanders, 1994).

191

К 1743 г. подмастерья на фарфоровой мануфактуре Мейсена обучались рисованию. Рисовальщики, обучавшиеся в Академии изящных искусств Глазго (основана в 1753 г.), изготавливали новые шаблоны и образцы для местных текстильных мануфактур. Джозайя Уэджвуд планировал открыть частные школы рисования при своих керамических заводах в Этрурии и Сохо. См.: Wolfgang Kemp, «…Einen wahrhaft bildenden Zeichenunterricht uberall einzufuhren»: Zeichnen und Zeichenunterricht der Laien 1500–1870 (Frankfurt: Syndikat, 1979), p. 175–181.

192

Например, Мария-Тереза Вин, работавшая на ботаника Мишеля Адансона, выставляла свои натюрморты на Парижском салоне 1757 г. (Дидро расхваливал ее за «упорство и точность»): Madeleine Pinault, Le peintre et l’histoire naturelle (Paris: Flammarion, 1990), p. 48–49. Даже в Нидерландах, где натюрморт нашел своих самых завзятых производителей и почитателей, картины и рисунки этого жанра оплачивались, как показывают нотариальные записи, как ремесленные изделия, т. е. меньше, чем исторические картины и даже тонкое белье и кружева: Simon Schama, The Embarrassment of Riches: An Interpretation of Dutch Culture in the Golden Age (Berkeley: University of California Press, 1988), p. 318–319.

193

«Dessein», in Jean Le Rond d’Alembert and Denis Diderot, Encyclopédie, ou, Dictionnaire raisonné des sciences, des arts et de métiers (Paris: Briasson, 1751–1765), vol. 4, p. 890–891.

194

См., например: Jean Joseph Sue, Elémens d’anatomie, à l’usage des peintres, des sculptures et des aamateurs (Paris: Chez l’auteur, et chez Méquignon, Royer, Barrois, 1788) и Charles Bell, Essay on the Anatomy of Expression in Painting (London: Longman, Rees, and Orme, 1806).