Воображаемые девушки. Нова Рен Сума

поднять эту тему. Лондон. Это про нее мы говорили, завуалированно, а не про стрижки и что поесть на ужин.

      Про девочку, которая умерла.

      Про главную причину, по которой я жила здесь.

      Про Лондон.

      Но я никак не могла заставить себя произнести это имя.

      Поэтому ответила Руби:

      – Да. Конечно, я помню «Свит-Сью».

      Мы разговаривали так, как будто я уже вернулась, как будто мой папа разрешил мне уехать. Как будто у меня вообще не было папы, а в мире не существовало слова «нет». Как будто я собиралась полакомиться блинами прямо завтра утром.

      – А еще… – она пристально смотрела на меня, заглянула во все мои морщинки и уголки, проникла взглядом под одежду, – в тебе что-то изменилось, и дело не только в прическе.

      Я не мешала ей разглядывать меня, хоть и умирала от любопытства – интересно, что она видела?

      – Какой у тебя сейчас размер, B? – спросила Руби.

      – Э-э-э, да, – покраснев, ответила я. Она смотрела на мою грудь.

      Сестра нежно улыбнулась.

      – Ну, тебе только шестнадцать. Не волнуйся, все еще поменяется.

      Я перевернулась на живот, чтобы она больше не пялилась на меня. Но Руби сидела и продолжала изучать изменения во мне, ее тело находилось между мной и лестницей – единственным путем вниз.

      – Не говори мне его имя, – сказала она. – Я не хочу знать.

      – Чье имя?

      – Не произноси его. Подумай о том, как сильно я хочу убить его. Смотри, Хло, нам нельзя оказаться в одной и той же комнате! Иначе я за себя не отвечаю.

      – Руби, о чем ты говоришь?

      – Я говорю о том парне, с которым ты потеряла свою девственность – не называй мне его имя – о чем еще? Или мне нужно убить не только его?

      Я отвела глаза. Она тоже. Мы обе смотрели в маленькое окошко и сидели так очень долго.

      – Почему ты ничего не сказала мне? – наконец спросила Руби.

      – И как ты себе это представляешь? Написала бы тебе сообщение? «Привет, я только что переспала с более-менее горячим парнем Джаредом, с которым вместе хожу на шестой урок по самоподготовке. Поговорим позже»?

      – Я же просила тебя не называть его имя, – ответила сестра. – Мне ни в коем случае нельзя знать его имя.

      – Упс, – сказала я, хотя мы обе понимали, что я сделала это специально.

      – Более-менее горячим. – В ее голосе послышался интерес. – Насколько более-менее?

      – Ну, ты знаешь, он из тех, кто симпатичнее в темноте.

      – А так не про всех можно сказать?

      И пока она не успела забросать меня еще дюжиной вопросов, я добавила:

      – Подумаешь, ничего особенного. Я про то, что случилось. Я рада, что сделала это.

      Руби вздохнула. Ясно было, что она-то как раз не рада, ни капельки. И вот настал момент для вопросов, которые задают все старшие сестры, когда открывается подобный секрет – например, о защите и обо всех этих противных вещах, о которых никто не хочет говорить. Они заставляют себя произнести слово «презерватив», убедиться, что мы им воспользовались. Спрашивают, как он с тобой обращался.