Плач золотой трубы. Виктор Михайлович Лысых

же деле в колледже он учился до армии, а со второго курса был призван служить. Но одет Николай был в гражданское, что прикупил для походов в увольнения и самоволку, так что вопросов не возникло.

      Потом они еще разок потанцевали, и Лена, как она представилась, согласилась, чтобы он проводил её.

      Жила она далековато от центра, на улице, которая упиралась в совхозные виноградники. Но хорошо еще, что в той стороне, где располагалась и его воинская часть.

      Дорогой он продолжал рассказывать о студенческой жизни и службе в армии, но уже как бы в прошедшем времени, «окончившейся для него ещё прошлой осенью». Кроме армейских баек, что веселили её, вспомнил и стихи.

      Возвращался в свою часть точно на крылья, но вдруг на середине улицы его остановили трое ребят.

      – К Ленке нашей клеишь? – спросил один и коротко, без замаха ударил под дых. Николай согнулся, скрючившись от боли, получил пинок под зад и полетел головой вперед в кювет. А потом подхватился и побежал.

      Слышал топот сзади, ругань и обещание поломать ноги, если он еще раз здесь появится.

      Но Николай не внял угрозам и через несколько дней появился снова. А перед этим зашел к Лене в салон и принес ей необыкновенно красивые желтые розы, которые купил на деньги, что откладывал на дембель. Хватило и на мороженое в одном из кафе.

      Потом они гуляли у моря. На пляже было пусто и только две собаки весело носились по краю воды, да редкие отдыхающие на набережной с грустью смотрели в серую весеннюю даль.

      Прощание у дома было теплым и многообещающим, но этому не суждено было сбыться.

      Парни поджидали его в конце улицы, когда он уже подумал, что пронесло. Николай рванул назад, но запущенный в спину булыжник сбил его.

      Мутузили чем ни попадя, а когда он уже перестал и сопротивляться, пообещали, что в следующий раз убьют. Это было сказано спокойно и убедительно.

      Неделю он пролежал в госпитале, затянутый в корсет – одно ребро было сломано, а в другом трещина.

      Когда выздоровел, несколько раз подходил к салону, издали, через стекло смотрел на Елену, но так и не зашел. А в конце апреле демобилизовался и уехал…

      Учился, женился, развёлся, встречался с другими женщинами, снова женился, но всякий раз ловил себя на мысли, что всех своих подруг и жен сравнивает с Еленой, и каждый раз отмечал, что она лучше.

      Помнил он и то, как было ему хорошо с ней, и в душе его девушка из Анапы так и осталась чем-то далёким, приятным и желанным.

      …Но был еще и стыд.

      С тех пор он ни разу не был в этом городе у моря. Изъездил всё побережье, но Анапу объезжал стороной. И вот, наконец, через 19 лет он появился здесь.

      Их фирма заключила контракт на строительство нового корпуса для одного из санаториев и его послали посмотреть всё на месте.

      Приехал он в город на своей машине, жил в небольшой частной гостинице. Два дня занимался делами, а на третий прогулялся к воинской части, где служил, постоял у ворот, прошел вдоль полутораметрового сплошного забора из камня, выкрашенного, как и тогда в желтый цвет. Нашёл и места,