Драматургия. Артур Олегович Лазарев

занимательно, чаще всего срабатывали. Забавность эта на мой взгляд состоит в том, что сегодня то же самое мироточение воспринимается большинством не как признак грядущих бед, а как благость. Масло, стекающее с икон, бережно собирают в различные сосуды, чтобы потом прикладывать к больным частям тела или даже пить. Думаю наши античные предки пришли бы в ужас от самой мысли о подобных действиях. Однако вернёмся к очистительным жертвам. Если боги в том или ином смысле эти подношения не принимали, то любое готовящееся начинание отменялось до лучших времён. Когда же люди пренебрегали гневом богов, последствия могли быть печальными.

      К примеру, вышеупомянутый Ливий, а также Цицерон, Светоний и др. в своих трудах упоминали о военачальнике по имени Публий Клавдий Пульхр, который в годы первой Пунической войны не очень удачно провёл ауспиции перед морской битвой с карфагенянами – священные цыплята отказались есть корм, и он попросту выбросил их за борт. Расплата не заставила себя ждать, битва при Дрепане закончилась самым болезненным поражением римлян за всю войну. Возможно, Пульхру стоило прислушаться к богам и перенести битву на более благоприятное время, но также возможно, что всё это лишь красивая сказка призванная усилить религиозные настроения. Также на память приходит Плутарх, который сохранил для нас детали Парфянского (последнего) похода Марка Красса (53 до н. э.), в котором мистики (если верить автору) было больше, чем боевых действий. Когда только Красс пытался выехать из Рима на эту войну, народный трибун Атей поставил у городских ворот жаровню и, «воскуряя фимиам и совершая возлияния, начал изрекать страшные, приводящие в трепет заклятия и призывать, произнося их имена, каких-то ужасных, неведомых богов». Амбициозный Красс тем не менее отправился в порт Брундизия, где из-за неспокойного моря потерял много судов и людей. Но и это не остановило его – собрав остатки войск, он двинулся дальше. Затем, уже в самой Сирии, дурные знамения стали посещать Красса регулярно. Сначала он упал, споткнувшись, выходя из храма вместе с сыном Публием, затем все гадатели на жертвоприношениях стали регулярно давать ему «дурные и неотвратимые предзнаменования». Следующий отрывок Плутарха стоит прочесть целиком: «В то время как Красс переправлял войско через реку у Зевгмы, много раз прогрохотал небывалой силы гром, частые молнии засверкали навстречу войску, и ветер, сопровождаемый тучами и грозой, налетев на понтонный мост, разрушил и разметал большую его часть. Место, где Красс предполагал разбить лагерь, было дважды поражено молнией. Одна из лошадей полководца в блестящей сбруе увлекла возничего к реке и исчезла под водою. Говорят также, что первый орел, который был поднят, сам собою повернулся назад. И еще совпадение: когда после переправы солдатам стали раздавать еду, в первую очередь были выданы чечевица и соль, которые у римлян считаются знаками траура и ставятся перед умершими. Затем у самого Красса, когда он произносил речь, вырвались слова, страшно смутившие войско. Ибо он