Королева мертвых. Катерина Риш

это путешествие уже пошло ему на пользу. Вчера братья даже не смеялись над ним и не обзывали «неженкой». У них, как и у него, от долго сидения в седле ныла пятая точка. Они разделили пищу у костра и после Парук и Ульрих улеглись спать, завернувшись в плащи, а Клейон остался в дозоре. Незадолго до полуночи Ульрих сменил Клейона, а после разбудил его, и тогда Парук дежурил до утра.

      До этого братья ни разу не брали его в свои вылазки.

      Если бы только Парук мог пить крепкое вино так же легко, как воду, у него были бы все шансы сблизиться с братьями по-настоящему. Он пил с ними только в первый вечер, но потом его рвало всю ночь под шуточки о «неженке».

      Может быть, он еще привыкнет? Путешествие пока не окончено.

      Пришпорив лошадь, Парук скоро настиг братьев. Те просто взглянули на него и кивнули, мол, хорошо, держись рядом. Обычно, Ульрих и Клейон общались при помощи взглядов только между собой. Парук распрямил плечи и улыбнулся Ульриху.

      Тот вскинул одну бровь и отвернулся. Ну, не все сразу, верно?

      – На дороге кто-то есть, – сказал Клейон.

      Парук поглядел вдаль и разглядел черную точку.

      – Кто там? – прошептал он.

      – Думаешь, это королевский посланник? – спросил брата Ульрих.

      – Ага, – кивнул Клейон. – Иначе зачем ему ждать нас на тракте?

      – Почему ты думаешь, что он ждет нас? – спросил Парук.

      – Он помахал мне, придурок, – процедил Клейон.

      – Заткнись, лады? – добавил Ульрих.

      Для Парука размытое пятно, наконец, превратилось во всадника на лошади.

      До столицы нежити оставался еще день пути. Братья считали, что у них еще есть время подготовиться к переговорам. Но, как оказалось, нет.

      Парук вел лошадь позади братьев и их плечи и головы мешали ему разглядеть, как следует человека на дороге.

      Ведь он мог считать его человеком, не так ли?

      Несмотря на то, что он был… ну, вернее не был. Не был живым.

      На своем пути они встретили лишь один городок нежити. Вот тот полностью соответствовал представлениям Парука о том, в каких условиях должны существовать восставшие из могил трупы. Да и проезжали они мимо этого города-призрака в сумерках.

      А сейчас светило солнце. Зеленые луга, которые и не снились горным пастухам, простирались по обе стороны от ровной, как стрела, дороги. Колеи на ней не было, да и откуда ей взяться на этом тракте, ведь они были первыми за долгий срок всадниками, которые спустились с гор на земли королевы мертвых.

      Не скрипели на ветру ставни с дырами-прорехами, не выл в заброшенных домах ветер. Ничего этого не было.

      Только труп мужчины на мертвом коне посреди дороги.

      И он улыбался им. Мужчина. Не конь, конечно.

      Парук хотел бы опустить глаза и не пялиться на нежить вот так, как это делал он и, наверняка, не делали его братья, но лицо мертвого мужчины просто таки приковало его внимание.

      Например, у него не было носа.

      На глаза падала тень от низко надвинутой широкополой шляпы. Парук различал