Конец лета. Даниэла Стил

Хаутон…

      – Прошу вас, зовите меня Кимберли.

      – Хорошо. Кимберли, вы видели рекламу, которую мы давали в прошлом году? – Ким кивнула. – Что вы о ней скажете?

      – Мне кажется, ей недоставало стиля. И подход был не совсем правильный. Она была направлена не на ту целевую аудиторию, которая вам нужна.

      Бен кивнул. Он говорил с Ким, но его взгляд то и дело возвращался к Динне. А Динна смотрела на картину Уайета у Бена за спиной и не могла насмотреться. Когда Бен смотрел на Динну, по его взгляду было невозможно прочесть его мысли. А по тому, что он говорил Кимберли, стало ясно, что этот человек знает, чего хочет. Бен был проницателен, остроумен, быстро соображал и обладал отличной деловой хваткой, в результате чего их встреча закончилась меньше чем через час. Ким пообещала через две недели представить ему несколько свежих идей рекламной кампании.

      – Динна будет вас консультировать?

      Динна не поняла, шутит Бен или говорит серьезно. Она отрицательно покачала головой и, протягивая ему руку для рукопожатия, рассмеялась:

      – Господи, конечно, нет, я понятия не имею, откуда Ким берет свои волшебные идеи.

      – Все очень просто, – усмехнулась Ким, – кровь, пот и много-много черного кофе.

      Бен снова посмотрел на Динну теплым взглядом, который она хорошо запомнила со вчерашнего вечера.

      – Что вы рисуете?

      Она ответила очень мягко:

      – Натюрморты, портреты девушек – обычные сюжеты импрессионистов.

      – А матерей с маленькими детьми на руках?

      Во взгляде Бена сквозила насмешка, но это была добрая насмешка.

      – Только однажды.

      Когда-то Динна нарисовала автопортрет с Пилар. Ее свекровь повесила картину в своей парижской квартире и все последующие десять лет не обращала на нее никакого внимания.

      – Мне бы хотелось увидеть ваши работы. Вы где-нибудь выставляетесь?

      Снова ни малейшего намека на вчерашний разговор. Динна могла только гадать, почему Бен так себя ведет.

      – Нет. Я много лет не выставляла свои работы. Я к этому не готова.

      – А вот это, выражаясь языком вашей экономки, безобразие. – Ким посмотрела сначала на Бена, потом на Динну. – Тебе бы стоило показать ему некоторые работы.

      – Не говори ерунды.

      Динна почувствовала себя неловко и отвела взгляд. Она уже много лет никому не показывала своих работ, их видели только Марк и Пилар, да время от времени Ким.

      – Может быть, когда-нибудь и покажу, только не сейчас. Но все равно спасибо.

      Динна улыбкой поблагодарила Бена не только за внимание, но и за молчание. Ее удивляло, что он тоже предпочел умолчать об их знакомстве на пляже.

      Встреча закончилась обычным обменом любезностями и кратким осмотром коллекции Бена. Экономка, оказавшаяся в этот момент в коридоре, окинула всех троих хищным взглядом канюка. Уходя, Кимберли пообещала позвонить на следующей неделе.

      В прощании Бена с Динной не было ничего необычного, его рукопожатие не было подчеркнуто сильным, во взгляде не было никакой многозначительности,