Девять Жизней. Шестое чувство. Валентина Спирина

его, мирно упокоившегося во Владимире, и перенёс вот сюда (хоть не так далеко, и на том спасибо!), чтобы князь – не по своей воле, а по хотению императора Петра – охранял его новый город от врагов, в том числе и от шведов. Ужасно логично, ничего не скажешь. Всё-таки, верующие – очень странные люди. Лида поняла, что у неё они вызывают недоумение и лёгкое презрение. Все, кроме одного. Тот – повышенный интерес. Хотя, в конечном итоге, как только она победит, добьётся своего (а в этом девушка не сомневалась), она отпустит его на все четыре стороны, и он тоже станет для неё одним из сотен таких же, как все эти люди, собравшиеся на праздник. И Лида ушла, не достояв до конца службы. Сходила в парикмахерскую, покрасила волосы в медно-рыжий, перекусила, прогулялась до нужного вокзала и ровно в полчетвёртого дня стояла на платформе в Павловске, держа в руках букетик ромашек – купила их чисто случайно с рук за довольно большие деньги. Во-первых, красиво, во-вторых, у Саши, сколь она поняла, сегодня именины, а значит, надо бы ему подарить. Надо стать невинной, воспитанной и предупредительной. Слишком приличный мальчик легче клюнет на такой образ, чем на безбашенную профессиональную обольстительницу, какой она была вчера.

      А вот и он. В летней светлой рубашке в крупную клетку и тёмных брюках. Весь в себе, кажется, и с двух шагов не заметит.

      – Привет, – Лида подошла к нему, улыбаясь.

      – Привет, – отозвался он, как будто невзначай выныривая откуда-то из глубины себя.

      – С именинами! – девушка обеими руками протянула ему букет. Саша так по-детски растрогался, его бледное лицо залила краска, что Лида вдруг совершенно передумала соблазнять его. Он показался ей таким ребёнком, что это было бы варварством. Уж лучше просто подружиться. Сашина смущённая улыбка была такой трогательной, светлой, по-весеннему тёплой, что Лиде ужасно захотелось, чтобы он стал ей настоящим другом на всю жизнь. С друзьями не вступают в интимные отношения, это она знала железно. Дружба – это, пожалуй, самое светлое и благородное чувство на свете, его нельзя опошлять плотским союзом. Так пусть же Саша будет ей другом. А для лёгкого флирта со всеми вытекающими она подыщет себе кого-нибудь другого – менее невинного, более доступного.

      – Спасибо… только у меня зимой именины, – сказал Саша проникновенным голосом. – Понимаешь, Александр Невский вспоминается два раза в год. Сегодня – перенесение мощей, а есть ещё шестое декабря – кончина. Мы говорим «преставление», но это одно и то же.

      – Ну вот, не угадала… – огорчилась Лида. Потом легко махнула рукой, – Ну какая разница! Один ведь Александр!

      – Ну да… Хотя в каком-то смысле этот день тоже меня касается. Во-первых, ты права, что Александр один и тот же, а во-вторых, у меня фамилия такая – Осенний. Так что, можно сказать, мы с этим праздником тёзки – оба Осенние Александры. – Саша был так растроган и растерян, что Лида окончательно утвердилась в своей мысли не смущать его, а подружиться. Они пошли