Имя отчее… Избранное. Виктор Koрсуков

и только твоя индивидуальность. А я ведь сначала подумал, что ты подразумеваешь ее в образе Бабы Яги. А она – дворник – индивидуальность! Вот ты, Коля и найди и не потеряй ее. Тогда у тебя все получится.

      – А ты нашел? – спросил тот.

      – Я – нашел, – твердо ответил голый собеседник. – У меня пять персональных выставок было, и я – Член Союза художников.

      – Да? – обозлился Колька. – А я – Член своего члена, понял?

      Художник точно понял, что разговор об искусстве может закончиться для него, если не смертельно, то с побоями точно. Положение спасла юркая Ольга.

      – Эй! – крикнула она в предбаннике, – вы что, с натуры друг друга рисуете? А-то давайте, заканчивайте и домой. Художник послушался сразу, а обиженный и непризнанный никем художник Колька еще немножко покочевряжился, потом плюнул в «Черный квадрат» и вышел в предбанник.

      В общем и в целом все закончилось хорошо. Через неделю выставка вместе с художником Заварзиным уехала, а Колька дней пять взял за свой счет и все дни пропадал в своей «художественной мастерской». На пятый день измученный и заметно осунувшийся вышел наружу и уселся на крылечке. Сидел и ждал. Курил и частенько выглядывал за угол. А за углом просматривалась вся улица. Колька упорно ждал. По улице лениво проковылял косяк гусей, а воздушное пространство бороздила одинокая, как забытый шпион, ворона. Колька зло сплюнул. Но тут справа от забора, из-за стайки, что сзади, послышался шорох, и на свет божий явился Колькин сосед – Семен Горяев. Николай встал и громко поздоровался.

      – Здорово, Семка!

      – Здорово! – ответил тот и пошел к бане.

      – Ты ничего, свободен?

      – Да вот, картошки подкопать надо. Свеженькой.

      – Зайди-ка, – Колька поманил соседа к себе.

      Семен перелез через забор и пошел за художником. Колька Исаков очень волновался, и когда выставлял картины, споткнулся и чуть не упал. Он выругался и позвал Семена к себе, на свою сторону.

      – Смотри. Только честно. Скажи, что ты здесь видишь?

      Перед соседом стояли две картины. Он внимательно посмотрел на первую, левую.

      – Ну – у – у, – он взялся за подбородок. – Это, вроде как пирамида. Только красная. На закате, наверное. Пирамида, – твердо сказал он, как будто они играли в отгадки и он отгадал.

      У Кольки заиграли желваки.

      – Ну ты и Сёма, в натуре… – угрожающе сказал он. – Посчитай, сколько здесь углов?

      – Три, чо считать-то?

      – Значит, это что? – и сам же ответил. – Это – «Красный треугольник» и все. Понял?

      – Нет, – откровенно ответил Семен. – Я вот тебе нарисую полоску, – он начертил пальцем невидимую прямую, – и назову ее просто: «Полоска». Ну и что? А – а – а-… – вдруг осенило его, – я понял. По – моему завод такой был. Он так и назывался: «Красный треугольник». Галоши там делали.

      Электрик сначала обалдел, но потом задумался и вдруг согласился.

      – А наверное ты прав, Семен. Каждый видит