Изгнание беса (сборник). Андрей Столяров

раза.

      Советник загадочно покивал лицом в красных пятнах:

      – Я хочу вам сказать, что я ничего не знаю.

      – Очень содержательное сообщение. А о чем именно вы ничего не знаете?

      – Ни о чем. Честное слово? Мое дело – финансовое. Я перевожу деньги, я оплачиваю счета и больше ничего. Они все решают сами.

      – Кто они?

      – Бенедикт и Витольд. И еще этот… Краб, техник.

      – У вас в Доме есть волновой генератор? – пошел я напрямик.

      – Не знаю, – испугался он. – Похоже, что есть. Наверное, есть. Знаете, ощущение очень близкое…

      – Господин Фальцев, мы же все равно установим, если вы имели дело с волновыми наркотиками.

      Советник выпустил воздух со свистом, как проколотая надувная игрушка.

      – Я пробовал «веселый сон», – обреченно сказал он.

      Я недоверчиво посмотрел на него. История с «веселым сном» была мне известна. Эти аппараты предназначались для общей анестезии. Считалось, что они должны полностью снимать болевые явления при операциях, вызывая вместо них ощущение легкой радости. Но уже в процессе испытания опытных образцов было обнаружено, что они обладают наркотическим действием с длительным привыканием к наркотику. Аппараты вернули на доработку – меняли спектр, резонансную частоту – деталей я не помнил. Пострадало человек двадцать – в слабой форме.

      – Почему сразу не заявили? – спросил я.

      – Я… мне сказали, что во второй раз не излечивается… – упавшим голосом ответил советник. – И ведь я контролировал Дом через городской совет. Мог быть скандал. Но я хотел прекратить, я серьезно говорил с Бенедиктом…

      – А «саламандры» дали вам понять, чтобы вы не вмешивались?

      Советник осекся и, как черепаха, втянул голову.

      – Смелее, Фальцев, – сказал я. – Вы же сообщаете мне это не из любви к согражданам. Вы хотите, чтобы мы избавили вас от «саламандр». Так? Кто конкретно вас доил?

      – Краб, – еле слышно ответил советник. – Но, наверное, есть и другие. Я не обращался к местным властям, потому что…

      – Понятно. Это все?

      – Все! – Он впервые поднял на меня затравленные глаза. – Чистая правда.

      – Идите, – приказал я.

      – Я могу быть уверен?..

      – Да, – сказал я. – Закон гарантирует анонимность заявителя.

      – Спасибо.

      Он побрел – весь мятый и поникший, шаркая ногами.

      Я устремился к душевым. Меня не интересовал советник Фальцев. Пусть рэкетом занимается городская полиция. В основном ясно – генератор в Доме выявят, а Дом закроют. Их не спасет ни Бенедикт, ни «саламандры», ни сам сенатор Голх. Тут – закон. Это хорошо. Значит, я могу больше не тратить время на Спектакли. Только главное: искать старшего группы. Нам нужен старший.

      Дверь в душевую была заперта, но я сообразил это, лишь сорвав хлипкую задвижку. Влетел внутрь. Внутри было очень уютно. Посредине душевой, там, где каменный пол понижался к зарешеченному стоку, двое незнакомых мне ребят с сильно развитой мускулатурой держали под мышки обвисшего, согнувшего