Изгнание беса (сборник). Андрей Столяров

чтобы вам оставили марку.

      В это время в кабинет вошла светловолосая женщина. Чрезвычайно сексапильная.

      Директор обрадовался:

      – Элга! Наконец-то! Познакомьтесь, Павел – Элга. Она как раз занимается этой… культурой.

      Элга обещающе улыбнулась. Ее короткая юбка едва доходила до середины бедер, декольте на блузке располагалось не сверху, а снизу, открывая живот и нижнюю часть груди.

      – Элга вам все покажет, – директор был сама любезность. – Тем более, что она специалист. У меня, извините, Павел, ни одной свободной минуты.

      – Буду рад, – сказал я, поднимаясь.

      – Пойдемте, – предложила Элга и посмотрела на меня многозначительно.

      Я поймал взгляд директора – тоже многозначительный. Очевидно, предполагалось, что теперь новый инспектор поражен в самое сердце.

      В коридоре топтался мрачный парень в синем халате. Челюсть у него выдавалась вперед. Увидев директора, он произнес голосом чревовещателя:

      – Бенедикт…

      – Я уже все сказал, – пресек его директор.

      Парень посмотрел на Элгу, потом с откровенной ненавистью на меня и высказал свою точку зрения:

      – Ладно. Монтировать камеру – Краб. Записывать фон – Краб. Ладно. Вы Краба не знаете. Вы Краба узнаете.

      – Я занят, – еле сдержался директор.

      Парень напирал грудью.

      Я хотел дослушать этот захватывающий диалог, но Элга увлекла меня вперед. Мы прошли мимо бородатых ребят, занимающихся лепкой. Один из них присвистнул и произнес довольно явственно:

      – Элга опять повела барана.

      Бараном был, конечно, я.

      – Кто это? – спросил я.

      – А… художники. Хулиганят – непризнанные гении. – Элга фыркнула. У нее это получилось на редкость привлекательно.

      – Нет, вот этот парень с лицом гориллы.

      – И верно, похож. – Она легко рассмеялась. – Это Краб, мнемотехник. Странный какой-то человек. Все время что-то требует. Бенедикт устал с ним.

      Я оглянулся. Мрачный парень весьма агрессивно втолковывал что-то директору. Тот, морщась, кивал. Вид у него был затравленный. Бенедикт действительно устал.

      – Что бы вы хотели осмотреть, господин Павел? – спросила Элга.

      – Все.

      – Благодарю. – Она прямо-таки обдала меня синевой. Я подумал, что радужка глаз у нее подкрашенная.

      – Все – это очень много, Павел. Может быть, мы сначала посидим где-нибудь, Павел?

      Мое имя таяло у нее во рту.

      – Сначала немного посмотрим, – извиняясь, сказал я.

      Элга передернула плечиком:

      – Вот режиссерская. Там готовят сегодняшний Спектакль.

      Режиссерская представляла собой громадную комнату без окон. Под светящимся потолком были развешаны десятки волновых софитов для стереокраски, а в центре на разномастных стульях сидели около шести человек. Режиссер, похожий на елку, жестикулировал. Сбоку от него я увидел Кузнецова. Гера задумчиво курил. Он то ли не обратил внимания на открытую дверь, то ли играл