Изгнание беса (сборник). Андрей Столяров

строгий и чуть старомодный вид даже обязателен.

      На этаже, где помещалась администрация, народа оказалось неожиданно много. Здесь сновал все такой же молодняк. Меня они не замечали, друг друга – тоже. И все они двигались как бы пританцовывая. На гудящих воздушных карах проплыла пустая рама для мнемофильмов. Ее поддерживали мужчины в синих халатах. Бородатые ребята, по пояс голые, лоснящиеся, работали у стен с декорационными фломастерами, пена которых застывала, образуя причудливую лепку.

      У двери с надписью «Дирекция» невероятно тощий, изнуренный человек, как ветряк, размахивал руками. Одет он был наподобие новогодней елки – цветные тряпочки, бляшки, зеркальца; сквозь них просвечивали желтые ребра. Его собеседник пятился назад на коротеньких ножках.

      – Нет, нет, нет! – фальцетом кричал тощий. – Кто у нас режиссер? Я режиссер! И я не позволю! Никаких драконов – ни трехглавых, ни огнедышащих! Сугубый реализм. Учтите это! Я так вижу!

      – Витольд, – пытался убедить его собеседник. – Ну совсем маленький дракончик. Вроде ящерицы. Пусть себе летает…

      Тощий его не слушал:

      – Ни драконов, ни ящериц, ни морских змеев. Запомните!

      И потряс пальцем перед носом толстого собеседника. Тот воззвал:

      – Бенедикт, хоть ты скажи…

      Третий участник разговора – высокий и громоздкий – только сонно прикрывал веки, думал о своем. На обращенные к нему вопли солидно кивнул.

      Тощий застыл с поднятым пальцем.

      – Ни одной запятой не дам переставить. Все. Я – сказал, – высокомерно уронил он и пошел по коридору так, будто все его суставы были на шарнирах.

      – Могу я работать в таких условиях, Бенедикт? – театрально воскликнул толстый.

      – М-да… – подумав, изрек высокий. Заметил мой взгляд: – Вы ко мне?

      Я назвался.

      – Вот, очень кстати, – сказал высокий. – Инспектор из Столицы. По вопросам культуры.

      – От сенатора Голха? – растерянно спросил толстый.

      – Не только. Возникла необходимость общей инспекции, – туманно ответил я.

      – Боже мой! Это же нелепо! – Толстый всплеснул руками. – Какой инспектор? Зачем нам инспектор? Я вчера говорил с… Он ни словом не обмолвился об инспекторе.

      – Герберт, – предостерег высокий. – Инспектор разберется сам. – Повернулся ко мне. – Разрешите представиться, директор Дома – Бенедикт, – вежливой улыбкой поднял верхнюю губу, показал крепкие зубы. – Наш финансовый бог – советник Фальцев.

      – Очень, очень приятно, – расшаркался советник. По лицу его было видно, что он испытывает совсем другие чувства.

      – Как здоровье сенатора? – заботливо спросил директор.

      – Неплохо, – отрезал я.

      – Как же так… – растерянно начал советник.

      Директор его перебил:

      – Прошу вас. – Он указал на дверь и распорядился: – Герберт, пришли Элгу.

      Финансовый бог поперхнулся. У меня возникло ощущение, что я ляпнул что-то не то.

      В кабинете