Куяшский Вамперлен. Анастасия Юдина

будто до этого кто-то сомневался в курином происхождении твоих мозгов, – презрительно скривился Ямачо, отбрасывая в сторону пустое ведро. – Подъём, начинка для шаурмы!

      – Кто поздно встаёт, тот проспит и в шаурму не попадёт, – обиженно пробормотала я. – Решил утопить неугодную невесту в собственной постели?

      – Все претензии к твоей тёте. Я предлагал поджечь кровать.

      Я испуганно подтянула к лицу мокрое одеяло. Лженаречённый с напускным отчаянием закатил глаза и покинул комнату, оставив меня наедине со своими думами и катающимся по полу ведром.

      Глубоко вздохнув, я отогнала навязчивую мысль, что бездна бездну призывает, и, раз день не задался с самого утра, дальше всё будет только хуже. Надо пытаться искать во всём положительные стороны: окатили водой – зато поднимусь рано, успею привести себя в порядок и спокойно позавтракать. А чтобы расправиться с предрассудками, сейчас вот возьму и начну день заново: лягу на кровать, закрою глаза на минутку, притворяясь спящей…

      Второе ведро мало того, что было объёмней как минимум вдвое, так ещё и выплеснутую из него воду, казалось, любовно охладили в морозильной камере.

      – Поразительно, – выдохнул Ямачо, наблюдая, как я, уподобившись сверзившейся в лужу личинке, беспомощно трепыхаюсь средь насквозь мокрого постельного белья.

      – Я только на минутку прилегла!

      – А потом повторила это сорок раз?

      – Что-о? – Я с ужасом воззрилась на циферблат будильника, неумолимо сжимавший угол между минутной и часовой стрелкой. Как, как такое могло произойти? Я ведь закрыла глаза всего лишь на мгновение, мне даже присниться ничего не успело!

      – Подъём, подъём! – не дал мне захлебнуться в водовороте паники командный голос лжевозлюбленного, сопровождаемый грохотом ударяемых друг о друга ведер. – Будучи мокрой курицей в прямом смысле, совсем не обязательно становиться ей и в переносном.

      Я проглотила шпильку, разумно решив, что над тем, какое животное (гнусное и отвратительное) напоминает мне этот садист, я подумаю позже. В данный же момент нужно мобилизовать все силы на то, чтобы уложить в пять минут сборы, обычно занимающие как минимум полчаса, и поставить новый мировой рекорд в забеге на дистанцию «тётин дом – библиотека».

      Несмотря на все старания, на работу я безбожно опоздала, но вид мой, вероятно, так красноречиво демонстрировал все беды и лишения, коих я натерпелась, добираясь сюда, что Пелагея Поликарповна ограничилась жёстким выговором. Чтобы очистить своё запятнанное прогулом имя, мне было поручено до конца месяца пролистать все тома из полного собраний сочинений Ленина на наличие оставленных нерадивыми читателями рисунков и неприличных слов, а также проверить, не затесалось ли на полках книг без библиотечного штампа. Так как второе задание предусматривало перелопачивание всего собрания книгохранилища, я решила отсрочить муки, занявшись первым. Естественно, ни одного не то, что неприличного – приличного слова на полях бумажных мастодонтов не обнаружилось –