Зимопись. Урок ловиласки. Петр Ингвин

вопрос.

      Отвлечь получилось, новый поворот оказался интересен всем.

      – Ах да, – протянула Варвара, – ты же никого кроме нас не видел…

      «Кроме нас». Будто этого мало.

      – И кроме человолчиц, – не преминула напомнить Антонина. – Их он видел вообще всех, сколько существует.

      В тоне сквозила обида, будто быть второй после животных ей оскорбительно. Глубоко спрятанные под мохнатыми бровями глаза горели желанием хоть в чем-то переплюнуть зверей.

      – У них просто непроходимые джунгли, – нехотя сообщил я. – Кто видел одну, видел каждую.

      Антонина надулась:

      – Хочешь сказать, что все, кто не бреется, для тебя на одно лицо?

      Ну-ну. Так и подмывало ответить: «Уважаемые царевны, у вас у всех очень разные и симпатичные… лица».

      Хорошо, что Ефросинья высказалась раньше.

      – Может, лучше вообще все сбрить начисто? – осведомилась она, недовольная своей скудной растительностью.

      Варвара переформулировала и с удовольствием перенаправила:

      – С твоей мужской точки зрения, Чапа, что лучше: брить или не брить?

      Снова общее внимание сосредоточилось на мне.

      – Брить или не брить, вот в чем вопрос, – проговорил я трагическим тоном. – Ну и вопросы у вас, девочки.

      – Мы тебе не девочки. – Антонина внезапно окрысилась, ее могучая спина выпрямилась. – Мы царевны, проявившие к затесавшемуся в наши ряды представителю другого пола вполне конкретный интерес и ждущие его удовлетворения. Твое дело – отвечать.

      – Иначе – что? – сдерзил я.

      Не в то время и не в том мире. Множество недобрых взглядов напомнили, в чьих руках находятся мои судьба и организм.

      – Иначе поговорим с тобой по-другому, – озвучила Варвара мысль большинства.

      Я резко пошел на попятную:

      – У меня в этом плане нет предпочтений.

      Ученицы задумчиво переглянулись.

      – Выкручивается? – грозно спросила Антонина соседок и преподавательницу.

      – Молод еще, – встала на мою защиту Ярослава. – Мы тоже сладкое едим без разбора, пока изжога не начнется.

      – Простите, зря я спросила, – вдруг повинилась Варвара. – Пособие должно оставаться пособием, его нельзя наделять человеческими качествами. Вернемся к теме урока.

      – Но смысл пособия – в помощи нам по всем направлениям, без которых не разобраться в себе, – подала голос Амалия. – Мы должны знать мнение противоположной стороны, и пособие служит именно для этого.

      – Обещаю, что в некоторых вопросах мнение пособия будет учитываться, и когда понадобится что-то серьезное, мы обязательно спросим, – пообещала Варвара.

      Антонина поднятием руки привлекла к себе внимание преподавательницы.

      – Когда говорили о поцелуях, ты упомянула слово «взорваться». – Она задумчиво покусала пухлую большую губу. – Объясни.

      – Хорошо, тогда – еще пару слов об удовольствии, каким оно бывает. – Варвара заставила щеки растянуться в улыбке, подбадривая учениц. – У мужчин целью