Жизнь, которая не стала моей. Кристин Хармель

что положено делать, когда человек умер. Но я не была готова принять его смерть. Сидя на этом диване, на диване, где мы с ним провели столько часов, мечтая о нашей долгой совместной жизни, я могла уговорить себя, что Патрик жив. Что мой мир не рухнул.

      Чуть позже приехала моя лучшая подруга Джина. Ее муж погиб годом раньше в теракте 11 сентября. Обе они сидели со мной и молча гладили по спине. Прошел весь день, Патрику давно было пора вернуться с работы. Я все смотрела и смотрела на дверь, надеясь вопреки всему, что он войдет, что все это было нелепой, безумной ошибкой.

      Но это не было ошибкой. Миновала полночь, наступило девятнадцатое сентября, первый день моей жизни без Патрика. И тогда я наконец заплакала.

      Глава 2

      Двенадцать лет спустя

      – Ручки, ручки поднимаем! – бодро пою я под гитару и улыбаюсь Максу, моему любимому пациенту. – Ножкой топ-топ! – продолжаю я. – А теперь кругом, кругом. Наклонись…

      – И пола коснись! – подхватывает Макс.

      – Молодец, Макс! – Я сочиняю на ходу, а Макс, ребенок с аутизмом, заходится в смехе, но подыгрывает мне. Сидя в уголке моего кабинета, его мама Джойя тоже смеется, глядя, как ее сын, выпрямившись после наклона, принимается скакать.

      – Еще, мисс Кейт! – просит Макс. – Еще-еще!

      – Хорошо, – отвечаю я серьезным тоном. – Но теперь и ты подпевай. Сумеешь?

      – Да! – восклицает он, радостно всплескивая руками.

      – Честно-честно?

      – Да! – Его восторг заразителен, и я смеюсь вместе с мальчиком.

      – Ладно, Макс. Значит, договорились: ты подпеваешь.

      Я уже пять лет работаю музыкальным терапевтом. Частная практика для детей с особыми потребностями. Макс пришел ко мне одним из первых. Джойя привела его по совету логопеда, Максу было тогда пять лет, и он отказывался говорить. Постепенно на наших еженедельных встречах я стала вытягивать из него сперва по словечку, потом по фразе, а теперь уже целый разговор получается. Теперь мы с ним вместе поем, танцуем, дурачимся, но на самом деле задача важнее: научить Макса общаться, доверять людям, открыться миру.

      – Так, Макс, заполняй паузы. – Ударив по струнам, я начинаю: – Меня зовут Макс, и я жгучий…

      – Брюнет! – со смехом выкрикивает Макс. – Меня зовут Макс, и я жгучий брюнет!

      Я смеюсь:

      – Отлично! – Беру другую ноту и пою: – Я такой красивый, все девчонки смотрят вслед! – Гляжу на него, изогнув бровь.

      Макс падает со смеху. Я жду. Он снова садится прямо и говорит:

      – Мисс Кейт, это очень глупо.

      – Глупо? – в притворном ужасе восклицаю я. – Кому глупо, а кому в самый раз. Будешь мне подпевать или как?

      – Спойте еще раз, спойте еще раз! – просит Макс. Я подмигиваю ему.

      – Я такой красивый, все девчонки смотрят вслед! – повторяю я под гитарный перезвон.

      На этот раз Макс подхватывает, так что я могу перейти к следующей строке:

      – Мне десять лет, я такой…

      – Большой! – кричит Макс, выпячивая грудь и показывая все десять