Время первых. Лекции по истории античной литературы. Владимир Яковлевич Бахмутский

47_{укажи, любовью}

      Дух к тебе зажечь? Пренебрёг тобою

      Кто, моя Псапфа?

      Прочь бежит? – Начнёт за тобой гоняться.

      Не берёт даров? – Поспешит с дарами,

      Нет любви к тебе? – И любовью вспыхнет,

      Хочет, не хочет».

      О, приди ж ко мне и теперь! От горькой

      Скорби дух избавь и, чего так страстно

      Я хочу, сверши и союзницей верной

      Будь мне, богиня!48

(Пер. В. Вересаева)

      Здесь ещё очень сильна мифологическая основа: Сапфо обращается к Афродите, представляет себе этот разговор с богиней, которая, якобы, и прежде ей являлась: «Откликалась ты на мой зов далёкий, // И, дворец покинув отца, всходила // На колесницу // Золотую. Мчала тебя от неба // Над землёй воробушков милых стая; // Трепетали быстрые крылья птичек…». Богиня с улыбкой спрашивает женщину, в чем её горе, и обещает, что обязательно заставит любимого ответить на её чувства: «Прочь бежит? – Начнёт за тобой гоняться. // Не берёт даров? – Поспешит с дарами, // Нет любви к тебе? – И любовью вспыхнет, // Хочет, не хочет».

      Это во многом близко даже к поэме Гомера. Вот, например, эпизод «Илиады». После поединка Менелая и Париса Елена, видя, что Парис вёл себя довольно трусливо, отдаёт предпочтение своему первому мужу. Но Парис, или, как его ещё здесь называют, Александр, жаждет любви Елены. И тогда Афродита, которая покровительствует Парису, велит Елене: «В дом возвратися, Елена; тебя Александр призывает». Елена противится: «Ах, жестокая! снова меня обольстить ты пылаешь?». Но Афродита неумолима: «Смолкни, несчастная! Или, во гневе тебя я оставив, // Так же могу ненавидеть, как прежде безмерно любила. <…> и погибнешь ты бедственной смертью!» // Так изрекла, – и трепещет Елена, рождённая Зевсом, // И, закрывшись покровом сребристоблестящим, безмолвно, // Сонму троянок невидимо, шествует вслед за богиней» (пер. Н. Гнедича, песнь III).

      Елена испытывает презрение к Парису. Но когда тот заводит речь о любви: «Ныне пылаю тобою, желания сладкого полный». // Рёк он – и шествует к ложу, за ним и Елена супруга», она подчиняется Афродите. Так было у Гомера…

      Разговор Сапфо с Афродитой довольно близок к этому гомеровскому изложению. Но, если у Гомера всё на самом деле происходит, то здесь это – миф, некоторая метафора её моления. На самом деле такого, может, никогда и не было, но это – выражение её чувств. Это лирика. Может быть, она и представляла, что обращается к Афродите, но здесь мифологические образы всё-таки в значительной степени носят условный метафорический характер. «О, приди ж ко мне и теперь от горькой // Скорби дух избавь и, что так страстно // Я хочу, сверши и союзницей верной // Будь мне, богиня». То, о чём Сапфо здесь говорит, она как бы вспоминает. Вспоминает, как это изображалось в мифах. А теперь она просит: «Приди ко мне!» – и вот это, собственно, и есть лирическое содержание стихотворения.

      Сам образ любви у Сапфо – некая богоохваченность, одержимость могучей силой Эроса, которая мучает её. Эта сила как бы поселяется в слабом человеческом теле, являя собой что-то смертоносное, гибельное:

      Словно ветер, с горы на дубы налетающий,

      Эрос души потряс нам…49

(Пер.

48

Сапфо. Лира, лира священная. М.: ООО Издательский дом Летопись-М, 2000.

49

Там же. С. 62.