Это все придумали люди. Дин Лейпек

после того, что она натворила, не очень хотелось.

      – Ушел за чаем, – ответила девочка вполне миролюбиво и отвернулась. Лампочка снова замигала.

      – Перегорит, – заметил я спокойно. Элис снова обернулась.

      – Да? Как тогда это работает? – слегка нахмурилась она.

      – Что именно?

      – Все это, – она обвела глазами помещение офиса и пояснила: – То, куда я попала. Ведь если все вокруг придумано, и лампочка – тоже, она не может перегореть?

      Я усмехнулся, подошел ближе и присел на край стола, так что Элис пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на меня.

      – Что Хендрикс успел рассказать тебе про пространства?

      – Что их придумывают люди. Что мир, куда я попала – это обратная сторона реальности, а каждое пространство – продолжение чьей-нибудь мысли, – девочка Элис говорила четко и уверенно, как будто выучила наизусть учебник. – Когда человек в реальном мире думает или мечтает о чем-то, здесь появляется новый маленький мир, и чем больше людей думает об этом мире, тем более он стабилен. И эти миры связаны между собой, как связаны между собой мысли, цепочками причинно-следственных связей.

      Она замолчала, серьезно глядя на меня снизу вверх. Я мысленно восхитился. Насколько мне было известно, Хендрикс едва ли был способен передавать информацию хоть в сколько-нибудь систематизированном виде. Он был творческой натурой.

      – Все верно, – кивнул я. – Наш офис – тоже пространство. И, как ты правильно заметила, целиком и полностью придуман. Но, – я увидел, что она собирается вернуться к своему вопросу про лампочку, – мы все – те, кто находится в этом пространстве, – постоянно о нем думаем. Поэтому офис выглядит таким реальным. Почти настоящим. И в нем работают те же закономерности, что и в реальном мире. Например, выключенные и включенные много раз лампочки перегорают.

      Элис перевела взгляд на настольную лампу. Та коротко моргнула.

      – Но в реальном мире нельзя выключать свет взглядом, – возразила Элис, снова поднимая на меня свои серо-синие глаза.

      – Ты – архитектор, – мягко ответил я.

      – И что это значит?

      – Это значит, что ты можешь сама придумывать законы для пространства.

      Элис задумалась.

      – Хендрикс тоже архитектор, – заметила она. – Значит, и он может придумывать законы для пространства?

      – Может, – согласился я. Пожалуй, не стоило с ходу рушить авторитет Хендрикса и рассказывать девочке, что тот, по большому счету, нихрена не может. Разве что перегоревшие лампочки менять.

      – А ты? – спросила Элис.

      – Что я?

      – Ты тоже архитектор?

      Я покачал головой.

      – Нет. Я – охотник. Хендрикс рассказывал тебе про охотников и операторов?

      В этот момент одна из дверей открылась, и в офис вошел Хендрикс, осторожно неся на подносе две чашки и чайник. На моих последних словах он помотал головой. Поставил поднос на ближайший стол и сделал жест, предлагая мне продолжать. Я еле заметно поморщился. Старый лентяй.

      Элис,