Мне должно это нравиться. Анна Инк

такую фразу: «Он отнял у меня все мечты. Отнял Париж». Помнишь?

      Мои пальцы пробираются в волосы, ногти царапают ложбинку на шее.

      – Ничего страшного, – успокаивает он. – Вы должны были поехать во Францию с родителями. Но незадолго до поездки тебя похитили.

      – Верно. Это была одна из заветных мечт, до того, как всё произошло. Я хотела поехать в Париж. Мировая столица моды, – я горько усмехаюсь. – Моя страсть к красоте, к парфюмерии. Всё изуродовано. Теперь в любом запахе боюсь найти нотки кедра. А вещи… Посмотрите на меня. Что со мной стало? Как я одеваюсь? Будто намеренно пытаюсь казаться незаметной, непривлекательной. Как чмо хожу. Без макияжа. В мешковатом дерьме. Уже молчу про то, как я себя веду. Да что говорить? Вы бы не поверили, что раньше я была совсем другой.

      – Я прекрасно представляю, какой ты была. Тем более, мы с твоим отцом давно знакомы. А он никогда не упускал возможность рассказать что-нибудь забавное из жизни своей Пульки, – А.А. добродушно улыбается. – Яна, внешний вид – лишь следствие. Давай вернёмся к причинам. Ты обращалась в полицию из-за выстрела?

      – Нет. Хотя Дэни настаивала. Я разбила окно, чтобы мама с папой ничего не узнали. На стену, где остался след от пули, перевесила картину. Родителям сказала, что приезжали Динины друзья. Что мы были пьяные. И окно случайно пострадало.

      – Дину больше в твоей семье не жалуют?

      – Что Вы! Родители хотят, чтобы я снова научилась веселиться. Они были так рады, что пьяная тусовка чуть не разнесла гостиную – я даже на секунду подумала, что это они сумасшедшие, а не я…

      – Ты не сумасшедшая. Ты борешься за свой рассудок так яростно, что это заслуживает восхищения.

      Замираю. Он говорит искренне, я в этом уверена. Не поблажка, не лесть, не поощрение.

      – Спасибо, – отвечаю с придыханием. Но секунды благодарности сменяются очередной порцией тяжести: – Только Вы ведь думаете, что я сама порчу вещи?

      – У тебя, наконец, всё стало налаживаться. Ты можешь намеренно наказывать себя за это. Меня смущает только выстрел. Где ты могла достать оружие?

      Молчу.

      – Ты рассказала Дине про то, что тебя пугает в доме твоих родителей?

      Киваю:

      – Да. После того, как мы обнаружили след от выстрела.

      – И как она отреагировала?

      – Переживает за меня. Предложила переехать к ней.

      – Я уверен, что это её идея – запугивать тебя.

      – Она бы не стала так делать. И Дэни не знает про Машу. И вообще, во всём, что происходит, слишком много деталей, о которых никто не может знать. К тому же это началось до того, как я попросила её пожить у меня.

      – Ей, наконец, удалось тебя соблазнить?

      – Нет. Она вела себя очень тактично.

      – А Сергей?

      – Тоже ведёт себя тактично. На их фоне я кажусь себе такой… распутной. Они могут, и не делают. А я так хочу… просто не могу. Мне всё время приходит ассоциация, что я изнываю без секса как Торпиль, сосланная в монастырь. Между прочим, именно страницы, где описывались эти