Городской триптих. Наталья Ермаковец

пахло пережаренными шашлыками с плавучего ресторанчика. Раз или два в неделю, не считая обязательных выходных, Кристина приезжала в его съемную «двушку». Это называлось «поужинать». Вот и сегодня приготовлена огромная пачка с салатным миксом и в холодильнике мариновалась телячья отбивная. Надо только забежать за вином, и плевать на правила, что белое не сочетается с мясом. Ему нравилось, и точка.

      А потом логическое завершение вечера в постели. Наверное, то, ради чего они и видятся. Встречи для секса. Или секс как предлог для встреч. Аскетом Марчук не был никогда, хотя девственность потерял поздно (по сравнению с рассказами друзей, если те, конечно, не привирали): в семнадцать, да и то не от большого желания, а скорее из любопытства. Ну и немножко назло «ей». Зато потом быстро понял, скольких удовольствий по незнанию был лишен, и с тех пор не упускал ни одного случая задрать чужую юбку и сделать приятно, в первую очередь себе.

      В отношениях же с Тиной, если подумать, Женька до конца так и не разобрался. Одно дело он, двадцатипятилетний парень, для которого секс задает темп и ритм жизни, и совсем другое девушка того же возраста. По логике, приближался момент, когда ей все надоест и она заведет тягучую песню о прелестях семейной жизни. Дальнейший сценарий известен, проходили пару раз: расставание, а потом новые, можно сказать, первые попавшиеся объятия.

      Еще в студенчестве Женька наткнулся на одну любопытную статью, в которой какой-то ученый писал о чувствах: мол, в основе любви лежит сплошная химия. Одни гормоны (цели, например) повышаются и заставляют человека добиваться предмета желаний. Другой гормон (как ни странно, удовольствия) понижается. («Ага, вот почему любовь так прочно связана со страданиями», – подумал тогда Женька.) Когда необходимое получено, то есть души и тела слились, начинается новый этап отношений, с новыми гормонами, которые – и это самое важное! – подавляют гормоны страсти.

      Короче, из массы умных слов складывался удобный вывод: на пылкую влюбленность отводится не больше трех месяцев, а потом как кому повезет: или чувства перейдут в настоящую любовь (с многочисленными этапами ослабления-усиления-приспосабливания), или «до свидания». Не собираясь остепеняться и меняя девушек как перчатки, Женька посмеялся, что наконец нашел научное объяснение своему непостоянному поведению, и взял на заметку это правило трех месяцев.

      Черт! Он чуть не пропустил поворот и, чтобы перестроиться, подрезал серебристую «Тойоту, водитель которой от такой наглости нажал на клаксон. Да, все правильно: на дороге надо выключать все мысли, особенно о противоположном поле.

      Дома первым делом он полез под душ: почему-то после сидения в офисе появлялось ощущение грязной пленки на всем теле. Босой, лохматый, в футболке навыпуск и джинсах с прорехой над левым коленом (смешно, но его полубосяцкий вид заводил Кристину буквально с пол-оборота), Женька переместился на кухню и стал жарить отбивные. Он особо не спешил и даже в перерывах между переворачиванием мяса успевал подпевать