Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том седьмой. Нелли Шульман

картонный стаканчик, – у нас ветреней, чем на Манхэттене. Выпейте, согреетесь… – выяснилось, что в Бруклине имеется еврейская ферма:

      – Десяток коров, – объяснил мистер Рикардо, – хасидам нельзя пить наше молоко. Они для себя открыли ферму. Сегодня и завтра у них новый год, коров доить тоже нельзя. Если не еврей корову подоит, то молоко надо вылить… – кузен мистера Рикардо и его жена присматривали за фермой во время еврейских праздников:

      – Но не выбрасывать же товар, – улыбнулся пуэрториканец, – мы его продаем, не евреям, то есть вам, например… – в ящике, в рефрижераторе, Кэтрин увидела аккуратный ряд стеклянных бутылок.

      Она поинтересовалась обитателем дома, у стадиона. Пуэрториканец сморщил лоб:

      – Мистер Фельдблюм. Моя соседка работала с ним в одной бухгалтерской практике. Вроде бы он съехал, летом… – мистер Рикардо быстро нацарапал что-то на старом чеке:

      – Но я точно не знаю. Сходите к адвокату, здесь рядом. Он владеет этими домами, он вам подскажет, кто там живет, и живет ли вообще. Мистер Зильбер, он тоже местный житель, бруклинский… – продавец перебросил ей клочок бумаги. Кэтрин вскинула бровь:

      – Но, если он еврей, то контора закрыта, из-за праздника… – вместо ответа мистер Рикардо указал на цветастый плакат, на щите, где вывешивались объявления о продаже подержанных вещей, и записочки с телефонами подростков, готовых посидеть с детьми.

      Седоволосый мужчина, по-отечески улыбаясь, передавал чек, с внушительной суммой, с ног до головы забинтованному рабочему, на костыле:

      – Несчастный случай на стройке? Работодатель не выплачивает зарплату? Трудовые споры? Позвоните 1-800-Зильбер. Зильбер всегда поможет, линия открыта 24 часа в сутки! Зильбер на вашей стороне, гонорар выплачивается только в случае победы в суде… – Кэтрин удивилась:

      – Что, и вправду они отвечают на телефон круглые сутки… – мистер Рикардо, сочно, ответил:

      – Если бы в сутках было тридцать часов, они бы работали тридцать. Да вы сами увидите… – поблагодарив, сунув газету в сумочку, девушка толкнула дверь лавки.

      Рикардо прислушался. Кливлендские Индейцы получили еще одно очко. Он посмотрел вслед стройной спине, в дорогом жакете:

      – Зачем ей пристанище Фельдблюма? Там в подвале, наверняка, бегают крысы, а по ней видно, что она с Манхэттена выбирается только на Лонг-Айленд и то, на машине… – девушка покачивала узкими бедрами:

      – Она хорошенькая, только лицо усталое… – зевнул Рикардо, – но с мисс Ривкой ее, все равно, не сравнить… – осеннее солнце золотило локоны девушки:

      – Она шикца, как говорят евреи… – воткнув вилку в розетку, Рикардо решил сварить себе еще кофе.

      Окно тесного кабинета мистера Зильбера выходило прямо на пути подземки. Каждые пять минут неподалеку, на станции Черч-Авеню, грохотали поезда. Ветер гонял по жестяным крышам палые листья, трепал белье, развешанное на балкончиках и пожарных лестницах.

      Практика помещалась