Би. Александр Иванович Шимловский

Поговаривали, будто дома его избивает жена, властная особа с яркой внешностью, худая, длинноногая. Юродивого Козюлина, вопреки чаяньям тайных претендентов на «высокий престол», повысили из простых инженеров месяца три назад,. До того Лёнька и Спартак состояли в единой касте молодых шалопаев, с разницей в образовании. Спартак получил высшее образование в том же году, что и Лёнька закончил техникум. Авторитет патрона покоился на точке замерзания. Аборигены группы ни во что не ставили ум, покладистый характер, энтузиазм, инженерный талант Спартака.

      «Тут руководить требуется, а не думать. Смех, да и только, рявкнуть толком не в состоянии, а туда же в командиры производства подался. Дома дурацкие картинки малюет, стихи крапает и в местной газетёнке под псевдонимом печатает. Как будто никто этого не знает. В нашем городе концы не спрячешь, даже то, что всем в жизни он обязан своему отцу. Знаем почему его, а не другого назначили руководителем группы, кругом блат, кумовщина!»

      Возможно… Возможно они в чём – то правы, а быть может, слишком завидовали, но застенчивому руководителю не оставалось ничего, кроме работы, и он пахал, тянул, как слепой конь в шахте, за всех своих подчинённых, незаметно превратившихся из инженеров-конструкторов в капризных, нерадивых чертёжников, воплощавших на ватмане чужие идеи. Группа корпусных деталей работала с гримасой отвращения и миной одолжения, весь конструкторский брак сыпался на голову Спартака, в запарке просмотревшего промахи подчинённых. Леонид, как и остальные, бездумно чертил по Козюлинским эскизам, не напрягая серое вещество творческими замыслами и производственными задачами. Правда, в отличие от других, не пил, не прогуливал, не громил шефа на профсоюзных собраниях, не вступал в коалиции по свержению или защите Спартака, теперь Гелиевича.

      Заседание комитета комсомола проходило в обстановке цейтнота. Большая часть членов руководящего органа, особливо женская половина, которую обзывать членам язык не поворачивается, опаздывала в садики за малолетними чадами. Какой уж тут комсомольский пыл в груди и персональные разборки?.. Отрубить бы поскорей голову мерзавцу, и все дела! Вот положим, в рабочее бы время…

      Свою версию раб комсомола выдал так: «Увлёкся, малость заступил за грань, больше не буду». Теперь Спартак пытался сформулировать, что именно больше не будет творить маэстро подчинённый. Получалось весьма коряво и не убедительно. Напольные часы ударили шесть раз, родители-комитетчики устали слушать адвокатские потуги очкарика. Полились прения в ускоренном режиме. Мысленно подводя итог, Лёньчик констатировал – исключат, дело передадут в милицию. Но тут опять попросил слова Козюлин и стал пространно мычать по поводу невиновности, коллектива и перевоспитания. Наташка, не менее остальных членов комитета спешившая домой, дабы не упустить из дома гулящего мужа. Сорвётся – жди под утро с джентльменским набором