Убить пересмешника. Харпер Ли

не хуже меня.

      – Но я не знаю, почему так. Мне никто не говорил.

      Мисс Моди языком поправила вставную челюсть.

      – Ты ведь знаешь, старик Рэдли был из баптистов, которые омывают ноги…

      – Так ведь вы тоже из них?

      – Я не такая твердокаменная, Глазастик. Я просто баптистка.

      – А просто баптисты не моют ноги?

      – Моют. У себя дома в ванне.

      – А молитесь вы не так, как мы…

      Наверно, мисс Моди решила, что проще объяснить приметы баптизма, чем символ веры.

      – Баптисты, которые омывают ноги, всякое удовольствие считают за грех, – объяснила она. – Знаешь, один раз в субботу приехали они из лесу в город и давай кричать мне через забор, что я со своими цветами пойду прямо в ад.

      – И цветы пойдут в ад?

      – Да, мэм. Цветы будут гореть вместе со мной. Эти ногомойщики полагают, что я слишком много времени провожу под божиим небом и слишком мало сижу в четырех стенах над словом божиим.

      Я вдруг увидела, как мисс Моди жарится в аду (а он у каждого протестанта свой), и сразу засомневалась, правду ли говорят в проповедях. Конечно, язык у мисс Моди злой, и она не так усердно занимается добрыми делами, как мисс Стивени Кроуфорд. Но только круглый дурак может доверять мисс Стивени, а мисс Моди человек надежный – это мы с Джимом знаем наверняка. Она никогда на нас не ябедничает, не притворяется перед нами, не сует нос в наши дела. Она нам друг. Понять невозможно, почему такой разумный человек может быть осужден на вечные муки!

      – Это несправедливо, мисс Моди. Вы самая хорошая женщина на свете.

      Мисс Моди широко улыбнулась.

      – Благодарю вас, мэм, – сказала она. – Дело в том, что ногомойщики всякую женщину считают сосудом греха. Они, видишь ли, понимают Библию слишком буквально.

      – И мистер Артур для того сидит дома, чтоб не видеть женщин?

      – Понятия не имею.

      – По-моему, это очень глупо. Если уж мистеру Артуру так хочется в рай, он бы хоть на крыльцо выходил. Аттикус говорит, Бог велит любить людей, как себя…

      Мисс Моди перестала раскачиваться в качалке.

      – Ты еще слишком мала и не поймешь, – сказала она сурово, – но бывают люди, в руках у которых Библия опаснее, чем… чем бутылка виски в руках твоего отца.

      – Аттикус не пьет виски! – возмутилась я. – Он сроду капли в рот не брал… Ой, нет, он сказал, что один раз попробовал виски – и ему не понравилось.

      Мисс Моди рассмеялась:

      – Я не то хотела сказать. Я говорю – если бы Аттикус Финч даже напился пьяным, он все равно не был бы таким злым и грубым, как иные люди в самом лучшем своем виде. Просто есть такие люди, они… они чересчур много думают о том свете и потому никак не научатся жить на этом. Погляди на нашу улицу, и увидишь, что из этого получается.

      – По-вашему, это правда – все, что говорят про Стра… про мистера Артура?

      – Что именно?

      Я рассказала.

      – Это на три четверти негритянские сказки, а на четверть выдумки мисс Кроуфорд, – хмуро сказала мисс Моди. – Стивени Кроуфорд