Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа. Валерий Мит

в другое русло.

      – И о чём разговор? – спросил я.

      – О чём у нас может быть разговор? Всё о том же, о твоём предназначении.

      Я задохнулся от злости. В тот момент я так ненавидел этого человека, что даже не мог говорить.

      Эдмунд глядел на меня и терпеливо ждал.

      Наконец, совладав с собой, я ответил:

      – Ты же всё прекрасно знаешь, не можешь не знать. Ты же видишь, куда привело нас с Машей твоё предназначение. Мы в глухом лесу, отрезаны от мира, отрезаны и выброшены… Мы как прокажённые, все от нас отвернулись, мы никому больше не нужны. Нас только двое в этой вселенной – я и Маша.

      – Начнём с того, что предназначение всё-таки твоё, а не моё, – тихо ответил он. – В остальном ты тоже глубоко заблуждаешься.

      – В чём я могу ошибаться?

      – Да хотя бы в том, что в этой вселенной вас двое…

      – Ах да, конечно, не двое, – перебил я его, – сейчас нас уже трое, как же я тебя забыл сосчитать…

      – Нет, Володя, – ответил он. – Здесь ты вообще один.

      – Как? – удивился я, не понимая Эдмунда.

      – А так…, – ответил он, – следи за деталями, и ты всё поймёшь.

      – Я тебя не понимаю, – закричал я. – Объясни!

      – Я не могу объяснить, не имею на это права, ты сам должен во всём разобраться. Могу только спросить: Как ты себя чувствуешь? Как твой сломанный нос?

      Я невольно скосил глаза к носу и схватился за него рукой. Он не болел, но это было ещё не всё…

      Я искал глазами Эдмунда, надеясь найти у него подтверждение своей страшной догадке, но его больше здесь не было. Как не было бандажа на моём сломанном носу. Бандажа, о котором я совершенно забыл, но который никто не снимал.

      Как только я об этом подумал, появились сомнения.

      С какого момента его не стало, думал я, возможно, он свалился сам, а я даже не заметил, последнее время, находясь здесь, я вообще ничего не замечал. Нет…, невозможно, кроме последнего времени, было время первое, но я не помнил, чтобы я вспоминал про свой сломанный нос, хотя совсем недавно, в больнице, он время от времени напоминал о себе.

      Я подумал о машине Маши, в которой стоял навигатор спутниковой связи и, возможно, спутниковая сигнализация, на машинах такого класса она по определению должна быть такой. По этим приборам нас давно можно было здесь вычислить, но этого почему-то не случилось. – Тоже невероятно…

      Но возможно, я и ошибаюсь, думал я, и в этой машине их нет или может быть, Маша их выключила.

      Вызывал сомнения и сам этот дом, стоящий заброшенным без всякой охраны… Так не бывает даже в безлюдном месте. Через год от него остались бы только стены, а ещё через год не осталось бы даже их, но возможно, я и здесь чего-то и не понимаю.

      Я вспомнил рассказ Маши, тоже, кстати сказать, невероятный, с нагромождением несуразных событий, рассказ, в котором, кроме всего прочего, а теперь я это понял отчётливо, были несоответствия по времени.

      Следователь вызвал Машу в больницу для дачи показаний, а перед этим кто-то ведь