Месть графа. Барбара Картленд

лошади, которых разводил мой отец, уже состарились, а тем, которые умерли или были отпущены пастись на травку, замены так и не нашлось. И в этом мне опять потребуется твое содействие.

      – Ты говоришь серьезно, Чарльз?

      – Я не знаю никого, кто лучше тебя разбирался бы в лошадях, и, как я уже говорил, нам с тобой всегда нравились одни и те же вещи. Поскольку я должен буду познакомить Ранию со всеми своими родственниками, то не смогу посещать аукционные залы «Таттерсоллза», равно как и объездить всю деревенскую местность в поисках лошадей, в которых мы с тобой интуитивно распознаем победителей.

      Гарри потер рукой лоб:

      – Я до сих пор не могу поверить, что это происходит на самом деле. Я был в таком отчаянии, что уже начал жалеть о том, что французская пуля угодила мне в ногу, а не в сердце!

      – Мне говорили, что именно поэтому ты не смог вступить в ряды оккупационной армии.

      – Некоторое время я провалялся в госпитале, еще во Франции, и, вернувшись в Англию, оказался ни на что не годен. Зато сейчас я здоров как бык!

      Чарльз весело рассмеялся:

      – Я помню, как ты говорил то же самое в Итоне и хвастался своими успехами в гимнастическом зале.

      – Знаешь, если ты действительно хочешь, чтобы я занялся всем этим для тебя…

      Рания тихонько отошла от двери.

      Она услышала самое главное, а именно то, что Чарльз очень ловко отвлек внимание Гарри от их помолвки.

      Сейчас брат начнет думать и мечтать о лошадях, так что у него не останется времени задавать неудобные вопросы, которых она так страшилась.

      Она побежала к загону, и Стрекоза, заметив ее, галопом примчалась к Рании и начала тереться об нее носом.

      Наконец она отвела лошадь на конюшню, где по-прежнему стоял фаэтон, хотя лошади были уже распряжены.

      – Самый странный экипаж из всех, что я когда-либо видел, мисс Рания, – проворчал Бен.

      – Я согласна с вами, Бен, что выглядит он очень необычно, зато, полагаю, ездит очень быстро.

      – Что до меня, то слишком уж быстро, и на такой верхотуре я бы опасался за свою жизнь.

      – Обещаю вам, Бен, что никто не станет просить вас править этим фаэтоном!

      Она вошла внутрь, чтобы еще раз полюбоваться на великолепную четверку.

      Громовержца уже подковали, и грум Чарльза, как ей доложили, подкреплялся на кухне.

      Закончив осматривать лошадей Чарльза, она неспешно направилась обратно к дому.

      Двое мужчин все еще разговаривали, и, войдя в гостиную, по выражению лица Чарльза она поняла, что все прошло гладко.

      – Я как раз любовалась вашими лошадьми, – обратилась она к Чарльзу. – Никогда не видела такой великолепно подобранной четверки.

      – Я так и думал, что они вам понравятся, – отозвался он. – А я вот договорился с Гарри, что отвезу вас в Лондон, но не в своем «Хайфлаере», в котором, как вы наверняка заметили, есть место только для одного седока, а в вашем собственном экипаже, в который можно запрячь ваших лошадей.

      – Гарри поедет с нами?

      – Нет, я убедил его наведаться в Линдон-холл в моем фаэтоне,