Наследники Рима. Все романы цикла «Божественный мир» в новом и полном издании. Борис Толчинский

угнетать остальной трудовой народ, как это нынче делают надменные патрисы, и ещё сильнее, – закончил за Интелика Марцеллин. – Хорошо сказано, друг мой Клодий! Запиши эту речь. Будь уверен, когда я стану первым министром, ты, трудовой народ, помянешь меня добрым словом. Ну а пока ты бедствуешь под властью Юстинов, ступай, отдохни, наберись сил для предстоящих битв с угнетателями… Да, между прочим, дружок, пойди к моему майордому, разменяй империал, не то, чего доброго, тебе придётся отвечать на неудобные вопросы соратников, откуда у бедствующего трудового народа настоящий империал!

      С этими словами князь Корнелий выпроводил Андрона из своих апартаментов, а сам засобирался в гости.

      * * *

      148-й Год Химеры (1785),

      утро 15 октября, Темисия, Княжеский квартал, дворец Юстинов

      Княгиня София Юстина, до крайности утомлённая давешними приключениями и страстными любовными играми минувшей ночи, безмятежно спала в своей роскошной постели. Её аккуратная головка с распущенными волосами цвета пылающего агата покоилась на могучей груди князя Марсия Милиссина, а сам князь, хоть и давным-давно пробудился ото сна, возлежал, недвижимый, подобно Атланту, поддерживающему небесный свод, не желая тревожить священный сон любимой. Его обуревали сладостные грезы о новых ночах, ещё более жарких, чем минувшая, его переполняла гордость обладания этой восхитительной, ни на кого не похожей женщиной.

      Конец её безмятежному сну и его сладостным грёзам положил прозаический стук в дверь, прозвучавший, ввиду своей неожиданности, особенно резко и вызывающе. Вслед за стуком раздался почтительный, но тревожный, голос майордома:

      – Ваше сиятельство! Ваше сиятельство! Ваш дядя во дворце!

      – О-ох… – произнесла София, с усилием открывая глаза. – Мне послышалось, кто-то поминал моего дядю; а я-то надеялась, что день начнётся удачно.

      – Ваше сиятельство… – продолжал надрываться майордом.

      – Сейчас я встану и спущу с лестницы этого негодяя, – сказал Марсий, намеренно не уточняя, какого негодяя он имеет в виду.

      – Не надо, мой воинственный бог… Без дяди жизнь покажется мне пресной. Его бесконечные интриги и мои ответные ходы напоминают увлекательную шахматную партию. Нет, любимый, я запрещаю тебе причинять вред моему дядюшке Корнелию! К тому же, тебе должно быть совестно желать зла этому человеку, ведь он женат на твоей родной сестре.

      – Которую он сделал несчастнейшей из женщин. Хотел бы я знать, какого дьявола он явился к тебе ни свет, ни заря?

      – А который нынче час, дорогой?

      – Пару минут тому назад часы Пантеона пробили семь.

      – Это мне не нравится, – нахмурилась София. – По-моему, дядя явился с твёрдым намерением испортить мне жизнь. Как будто мало вчера на Форуме постарались его наймиты!

      – Когда-нибудь я всё-таки убью его, – пообещал Марсий.

      София Юстина встала и через дверь попыталась разузнать у майордома, с какой целью припожаловал