Извращенность. Алексей Николаевич Наст

застонала, понимая происходящее, но делая вид, что не замечает подмены. Кожин-старший, вытирая полотенцем потные лицо, шею и поясницу, пошёл прочь, а Станислав продолжил азартно вбивать свой клин. Это была фирменная шутка Кожиных.

      Арбузов сидел на берегу озера, словно в оцепенении. Увиденное его потрясло, он даже подумал, что никогда не любил Анну. И ещё, его поразило собственное равнодушие к происходящему в домике.

      Вернулся весёлый и бодрый Кожин.

      –Э, Артём Петрович, бросай ты эту рыбалку! Не тот день сегодня!

      Он запросто обнял Артёма за плечо, и тут же, без перехода, назвал сумму вознаграждения за помощь. Деньги можно было передать потом, когда прибыль от захваченного завода пойдёт в карман Арбузову.

      Артём Петрович и притихшая Анна домой вернулись в полном молчании. Артём, не смотря на то, что был сильно пьян, не боясь уже никого и ничего, сам вёл машину. Анна жалась на заднем сидении.

      Дома Анна, сославшись на утомление и головную боль, сразу ушла в спальню, и легла в постель. Арбузов принял холодный душ, который обжег и отрезвил. Так или иначе, дело теперь было на мази!

      Картины секса в его воспалённом воображении, где Анна сначала была с Кожиным-отцом, а потом с сыном, возбудили его необычайно. Он, как попало, отёршись, ворвался в спальню и жадно, не взирая, на протесты жены, с удовольствием овладел ею раз и ещё раз, а потом, не удовлетворённый до конца, принося ей боль, сблизился с ней в содомии.

      Так бурно он не любил лет пять! Последнее соитие было месяца три назад и такое вялое, бесцветное, не удовлетворившее обоих, что теперь, после того, как муж овладевал ею, громко крича, Анна задумалась. Её взгляд спрашивал, уж не видел ли Артём её «падения»?

      После секса, ничего не говоря, снова приняв холодный душ, Артём Петрович, не взирая, на выходной день, поехал на «стрелку» к братве – он был согласен на условия своих криминальных «нанимателей».

      Далее, купленный суд принял нужное решение, купленные люди в регистрационной палате переписали весь завод на Арбузова. Директор Еремеев, понимая, что пролетел вместе со своими неповоротливыми хозяевами, получив удар в спину от своего главного инженера, глупо орал на Арбузова, ещё не сознавая полного поражения, грозил стереть выскочку в порошок.

      Еремеева выгнали за ворота завода присланные Кожиным бойцы одного из подконтрольных ему ЧОПов, которых, в свою очередь, не разрешали трогать, опять же, присланные им милиционеры (уже полицейские).

      Арбузов, днюя и ночуя на заводе, крепко закручивал гайки. Из крепких парней, завёл свою охрану, задобрил рабочих премией, рассчитал людей Еремеева, разорвал договоры с фирмами-посредниками, которые были в доле с Еремеевым, и зарегистрировал свои фирмы в оффшорах, отдав им закупку сырья для производства и сбыт готовой продукции, Всё с большим дисконтом, чтобы хапать сразу в свой карман, и помногу. А завод? По большому счету, тогда было плевать и на завод. Случись что, Правительство всегда спасёт, выдав льготные кредиты, ради рабочего быдла,