У края бездны. Алексей Николаевич Наст

Машу – начался процесс оформления отпускного настроения: амурчики, шабаши на уме, оргии.

      –Спасибо, – Маша вдруг сникла. – Никак не могу отойти от шока. Утром меня просто трясло всю. И как он умудрился перепилить решётку? Выбросился. Он был очень напуган. Страшно всё. А?

      –Я привык к смертям. В день, иной раз, по нескольку трупов разбирать приходится.

      –Неужели у нас так много убивают? – ужаснулась Маша.

      Павел поспешил её успокоить:

      –Я же сказал: иной раз. К тому же это делают не безжалостные, вооруженные с ног до головы бандиты-отморозки, а обычные люди, вот такие, какие вокруг нас. Убивают друг друга кухонными ножами в пьяных ссорах, душат подушками в порыве ревности, травят, морят голодом престарелых родителей, чтобы поскорее завладеть жилплощадью…

      –Это ещё страшнее, – Маша искренне вздохнула. – Значит, гибель Алешковского не будет расследоваться?

      –Он себя убил сам.

      –Сам. Вы отдадите мне тетрадь?

      –Я хочу её дочитать.

      –Ладно. Тогда я пойду. Мне пора.

      –Маша, вы замужем? – неожиданно для себя спросил Павел. Он даже удивился, что спросил это.

      Маша опять улыбнулась.

      –Пока нет. А что?

      –Давайте с вами завтра увидимся? У вас же выходной.

      –Хорошо.

      –Завтра в двенадцать вас устроит? Здесь же?

      –Устроит.

      Павел посмотрел, как она быстро, упруго шагая, пошла по аллее к остановке. Ловко он её подцепил на крючок. Может, удастся даже, затащить в постель. Она девушка видная, стройные ноги, упругая попка.

      Вздохнув, он тоже поднялся и пошёл прочь из парка. По дороге к дому (его холостяцкая квартира располагалась в пятиэтажке сразу за парком) предстояло зайти в супермаркет, купить на вечер пакет макарон и банку тушенки – скромный ужин отпускника. Павлу было тридцать пять лет, и он не раз уже подумывал о необходимости заканчивать с холостяцкой жизнью, но пока, к сожалению (или Слава Богу!) не получалось.

      «»»»»

      Макароны кипели в кастрюле, тушенка, вперемешку с рубленным луком, источая ароматы, шипела на сковороде. Сегодня вечером по телевизору собирались гнать классный фильм, и Павел хотел записать его на флэшку для личной видеотеки. Включив компьютер за пробную запись, Павел пошёл ужинать. Как раз шли «Новости» и диктор, отчаянно картавя и ошибаясь, читал информацию о выборах мэра областного центра в малолюдной области на границе с Украиной. Там было два явных кандидата на победу, и у обоих шансы шли пятьдесят на пятьдесят.

      Павел мало интересовался политикой, иногда только наполнялся обидой, когда страну в очередной раз унижали заокеанские «друзья» или бывшие «братья» по СНГ, потому особо не вслушивался, что там в мире творилось. Ел, запивая варево крепким чаем и представлял, как «отбарабанит» симпатичную медсестру. Была бы она слабой на «передок», уже бы завтра с успехом «порол» её на своём родном скрипучем диване – «станке», как его называл Килькин – «мастер станочник».

      Покончив с ужином, Павел вернулся в зал, прокрутил